Страховка от Обамы, или Как догнать уходящий поезд

  В Вашингтоне завершилась острейшая политическая баталия вокруг реформы здравоохранения, на которую ушёл по сути весь первый год обамовского президентства. «Историческое, поворотное решение», «впечатляющая победа президента», «эпохальная перемена в судьбе Америки» — вот лишь толика восторженных эпитетов, которыми сопровождают американские СМИ голосование 21 марта в палате представителей конгресса. 219 голосами против 212 палата одобрила президентский законопроект, а вернее, то, что осталось от него после бесчисленных согласований, поправок и изъятий. Причём работали с текстом не скальпелем, не кисточкой реставратора, а скорее отмычкой и топором.

  Вашингтон, который возложил на себя тяжкие обязанности читать лекции всему остальному человечеству об основах свободы и демократии и подкреплять их штыками для лучшего усвоения, до сих пор в отличие от большинства так называемых цивилизованных стран не имел всеобщей системы медицинского страхования. Старая Европа ввела её давно, ещё раньше бесплатное медицинское обслуживание появилось в Советском Союзе, система бесплатного страхования сохранилась в новой России… А Америка только сегодня преподносит своё заурядное, в общем-то, решение – охватить медицинским страхованием ещё 32 миллиона американцев — как «историческое и эпохальное»!
 
  Телекомпания «Си-эн-эн» на весь мир вела прямой репортаж с заседания палаты представителей с таким пафосом и апломбом, как будто речь шла о неслыханном лидерском прорыве Америки в будущее. Между тем эта страна 21 марта всего-навсего догоняла поезд, который давно ушёл. Мыльную оперу напополам с ситкомом по обыкновению подали как политический блокбастер вселенского масштаба. Впрочем, пиаровским штучкам Америку учить не надо – здесь она сама кого хочешь научит.
  График «сдачи объекта», то бишь законопроекта о реформе страхования, переносился столько раз, что сам по себе стал анекдотом. Фраза «в течение ближайших недель» звучала на протяжении последнего года неоднократно. В мае 2009-го президент торжественно обещал, что реформа будет готова в конце июля. В июле было сказано, что законопроект будет готов к осени. Осенью сообщили о «последних числах 2009 года». С наступлением 2010-го Америка услышала, что законопроект будет завершён 18 марта. После этого Обама из-за трудностей с прохождением законопроекта дважды переносил свои государственные визиты в Индонезию и Австралию – сначала на три дня, потом и вовсе отложил до июня, на что обиделись Джакарта (во всеуслышание) и Канберра (за сценой). Наконец, поздним вечером в воскресенье, 21 марта на специальной сессии палата представителей США одобрила законопроект, вокруг которого ломались копья тринадцать месяцев кряду. Буквально за день до этого Белый дом исполнительным указом президента снял возражения десятка демократов, которые противились заложенным в законопроекте федеральным ассигнованиям на аборты. После этого стало ясно, что необходимые 216 голосов законопроект получит. Тем не менее 39 демократов голосовали против своей партии и своего президента.
  Нет никакой возможности пересказать билль, в котором 2000 страниц. Достаточно сказать, что Обама, появившись, наконец, на экране правоконсервативного телеканала «Фокс ньюс», которого Белый дом избегал по идеологическим соображениям, сам изрядно путался в хитросплетениях своего судьбоносного законопроекта, что и не преминул злорадно подметить интервьюер, имевший наглость 16 раз перебить Обаму в ходе 19-минутного интервью. Чего уж тогда говорить о рядовых американцах?
  На реформу здравоохранения в ближайшие 10 лет предполагается выделить 940 миллиардов бюджетных долларов, гигантскую сумму, которая, как уже сейчас ясно, выльется в куда большие траты. Но составлен законопроект после бесчисленных правок таким мудрёным образом, что вызвал шквал критики и справа, и слева. Республиканцы наотрез отказались поддержать его, узрев в билле недопустимое усиление полномочий государства и даже «сползание к социализму», что, по их мнению, проглядывает в «неамериканском» обязательном характере страхования и платежах за него. Леваки и либералы всех мастей и разливов, с энтузиазмом поддержавшие Обаму на прошлых выборах, с изумлением обнаружили, что рекламируемый «народный» законопроект – лишь слегка замаскированная многомиллиардная подачка Обамы и без того вполне сытым фармацевтическим компаниям, «Большой Фарме» в нынешнем американском сленге, которым даётся очередной шанс неплохо оттянуться на деньги налогоплательщиков. Правые, объединившись на скорую руку в «Партию чаепития» (вспомнили по этому случаю «бостонские чаепития» времён начала революции против английского владычества в конце XVIII века), прошлым летом провели массовые митинги протеста против реформы «скрытого левака» Обамы. Левые, напротив, язвили сердца сограждан откровениями, что, дескать, Обама на поверку оказался совсем не тем прогрессистом, которого они представляли в своих романтических мечтаниях в пору его избрания. Припомнили с горечью, что совсем недавно он выделил без малого триллион долларов федеральных денег банкам «во спасение» в годину кризиса – тем самым банкам, которые, во-первых, породили этот кризис своими отчаянными спекуляциями и, во-вторых, как ни в чём не бывало, продолжали выплачивать многомиллионные «премии» своим сотрудникам по итогам «хорошей работы». И всё это тогда, когда большинство сограждан затягивали пояса, теряя работу, вынужденно сдавая банкам купленные в кредит дома и автомобили. Когда Обаму в одном интервью в упор спросили, «не завидует ли он премиям банкиров», он ледяным тоном ответствовал, что нет, не завидует. «Не завидует?» — в изумлении переспросил некий блоггер в Интернете. – Неужто президент настолько оторван от повседневной реальности, что не знает, что банки получают свои премии, выдавая кредиты под 35 процентов годовых или штрафуя на 35 долларов каждую покупку по кредитным картам, если покупатель хотя бы на доллар или на два превысит допустимый минимум в магазинах «Семейный доллар» или «Костко»?».
  Здравомыслящие, если они ещё оставались в вихре обуявших страну страстей, утверждали: Обама своей реформой ставит Америку перед перспективой огромных бюджетных трат на фоне и без того непомерного государственного долга, что реформа будет неизбежно означать новые налоги на граждан, что внутриполитические приоритеты выбраны президентом неверно, ибо в первую голову следует решать острейшую ныне проблему безработицы или охраны прав потребителей. «План Обамы, — писал один читатель в «Нью-Йорк таймс», — представляет собой набор новых непрямых налогов, в основном на средний класс, которому и суждено субсидировать страхование бедных. Идея в том, что эти налоги заставят средний класс экономить, что в целом приведёт к снижению национальных расходов на медицину. Но это огромное заблуждение. Ни одна страна в мире не преуспела в том, чтобы снизить расходы на медицину, предоставив право выбора клиенту. Для трудящихся это будет очень болезненным опытом».
  Вашингтон бурлил сверху донизу, Обама отчаянно лавировал в попытках протащить через конгресс хоть что-нибудь, отдалённо напоминающее всеобщую систему медицинского страхования. Вначале хозяин Белого дома клятвенно заверял, что не примет реформу без создания государственных страховых компаний, потом согласился на то, что страна вполне обойдётся уже существующими частными.
  Метания Белого дома только усугубили неразбериху, реформа стала напоминать смерч, который, передвигаясь от пустынь Невады до Скалистых гор, от прерий Среднего Запада до Атлантического побережья, вздымал до небес политические страсти и противоречия. Политический капитал, который был у Обамы в момент избрания, таял, оставаясь, впрочем, на уровне вполне респектабельных 50 процентов. На руку ему играет то, что в США привыкли с почтением относиться к авторитету президентской должности как таковой, которая числится по разряду национальных символов — наряду с государственным флагом и гимном страны.
  Однако разве что слепой не заметил, что с каждым месяцем всё острее вставала «проблема лидерства» Обамы. Если уж он при бесспорном контроле своей собственной партии в обеих палатах конгресса США, на волне популярности, сопровождавшей его избрание, не может обеспечить выполнение своей повестки дня, чего от него ожидать вообще? «Обама – худший президент за всю нашу историю», — таков был суровый приговор его противников. «Обама – это Невиль Чемберлен XXI века», — вторил ему другой. А энтузиазм президентских сторонников заметно увядал – аргументов в поддержку своего героя у них оставалось всё меньше. «Хуже всего то, что сторонники Обамы начинают думать, что у него вообще нет никаких убеждений. Они голосовали за перемены, которые он обещал. А получили технократа-прагматика, который готов идти на компромисс, едва столкнувшись с возражениями оппозиции», — с сожалением констатировал один из них. После года с лишним пребывания Обамы в должности отношение избирателей к нему переменилось, вряд ли кто возьмётся с этим спорить.
  Американские спецы неплохо преуспели в организации «оранжевых революций» по всему миру в последние 10—15 лет. Интересней в данном случае другое: громкий пиар-проект под названием «первый чернокожий президент США» стоимостью в один миллиард долларов (а именно столько было потрачено на избрание полуафриканца Обамы) представлял собой типичную «оранжевую революцию», только предназначенную для домашнего потребления. Безвестного сына кенийца и американки вознесли на высший пост в стране могущественные силы, объединённые в Трёхсторонней комиссии, Бильдербергском клубе, нью-йоркском Совете по международным отношениям. Понятно, что Обама был не единственным в «президентском подарочном наборе», который предстояло вручить избирателям в кампании 2008 года, многоопытные люди из теневого мирового правительства никогда не кладут все яйца в одну корзину. Но Обама приглянулся больше других тем, как реагируют на него избиратели, тем, что был «человеком из ниоткуда», без связей в истеблишменте. Его связи в прошлом с американскими чёрными националистами выглядели пятном, которое легко стирается, попади Обама в опытные руки. Его избрание сулило стране, запятнавшей свой престиж в странах развивающегося мира, огромные пропагандистские дивиденды. Провели Обаму в Белый дом, окружили его хорошо проверенными людьми из администраций Клинтона и Буша (Саммерс, Гайтнер, Эммануэль, Аксельрод, Гейтс) и приготовились руководить им дальше.
  Но политический потенциал Обамы кукловоды, видимо, рассчитали неверно. Он эффектен и хорош, когда нужно произносить речи перед тысячными аудиториями или участвовать в дебатах с оппонентами. Когда же речь заходит о достижении конкретного политического результата, о необходимых для этого, как воздух, компромиссах, о бухгалтерии плюсов и минусов, неизбежных в любом политическом решении, Обама «плывёт», как первокурсник на своей первой сессии.
  Сил и денег для проталкивания проекта Белый дом не жалел. Нужно было подкупить своих однопартийцев-демократов, Белый дом, не стесняясь, шёл на это. Ну, конечно, не так, чтобы впрямую, но сути дела это не меняло. Скажем, двое сенаторов от демократической партии потребовали выделить федеральные деньги на некие стройки в их штатах, чтобы обеспечить в нынешний кризис рабочие места своим избирателям. Под вопли возмущённых республиканцев протолкнули соответствующие изменения в федеральный бюджет, деньги нашли, в итоге получили ещё два голоса в поддержку законопроекта. И так все долгие месяцы – персональная обработка каждого конгрессмена и сенатора — не мытьём, так катаньем, не кнутом, так пряником. Впереди, как олимпийская медаль в Ванкувере, светилась заветная цифра в 216 голосов.
  Все избирательные округа были раскрашены в разные цвета — сторонники, противники, колеблющиеся. Колеблющихся уговаривали, приглашали на престижные приёмы в Белый дом, обещали приезд президента в их избирательные округа перед ноябрьскими выборами в конгресс. Строптивым грозили отлучением от партийной кассы или лишением благосклонности Белого дома. Долгое время упирали на «двухпартийность» — в расчёте на ораторские и интеллектуальные чары Обамы полагали, что ему удастся перетянуть на свою сторону хотя бы некоторое число республиканцев. Спохватившись, поняли, что дело это безнадёжное, тут не до жиру, впору бы сохранить верность своих демократических легионов.
  Дошло до того, что водораздел между сторонниками и противниками реформы проходил уже не только по партийным границам – скандально расколотым оказался, например, католический клир. Католические епископы хором высказались против законопроекта Обамы, поскольку он допускает государственное финансирование абортов. Католические сёстры-монахини, напротив, поддержали законопроект, решительно разойдясь во мнениях со своими пастырями.
  Напомним, что осенью прошлого года палата представителей и сенат США одобрили две различные версии законопроекта. Вариант, одобренный палатой, предполагал участие государственных страховых компаний, чего не было в сенатском варианте. Чтобы снять эту нестыковку, 21 марта применили процедуру так называемого примирения, и палата голосовала не за свой, а за сенатский вариант(!). На что не пойдёшь, чтобы порадеть трудовому народу!?
«ВАТЕРЛОО»
В МАССАЧУСЕТСЕ
  Уже к концу прошлого года стало ясно, что настроения избирателей в стране меняются радикально и не в пользу Обамы и демократической партии. Республиканцы, которым, например, «Нью-Йорк таймс» пропела отходную если не навсегда, то надолго, прошлой осенью вдруг успешно выступили в промежуточных выборах, отвоевав у демократов два губернаторских места в крупнейших штатах страны. Ещё больший сюрприз ожидал Белый дом в январе этого года, когда в сенат США избирали человека на место, освободившееся после кончины легендарного Эдварда Кеннеди, представлявшего Массачусетс с 1962 года. Выборы здесь имели символическое значение. Почти 60 лет Массачусетсом, как своей политической вотчиной, заправляла семья ирландских католиков-демократов Кеннеди, отбивавшая любые попытки республиканцев подорвать родовую и партийную монополию.
  И вот в январе неожиданным обладателем наследственного места Кеннеди становится никому не ведомый республиканец Скотт Браун, сенатор штата, человек без опыта, без связей и без особых денег. В день голосования он опередил соперницу от демократов, поддержанную семьёй Кеннеди, партийной машиной и самим Обамой, который рассчитывал своими ораторскими чарами снять консервативную порчу с самого либерального штата в стране. Не вышло. Победа Брауна, который во всеуслышание объявил себя противником обамовской реформы здравоохранения, стала звонкой политической пощёчиной партии президента, звук её услышала вся Америка.
  После этого американские СМИ заговорили о том, что шансы демократов в ноябрьских выборах нынешнего года на сохранение твёрдого большинства в обеих палатах конгресса резко пошатнулись.
 

  Понятно, что к выборам в ноябре Обаме и его партии позарез нужны доказательства успешности своего правления не только во внутренней, но и во внешней политике. Страна увязла в двух многолетних войнах «малой интенсивности», как их ласково называет Пентагон, — в Ираке и Афганистане. Только что одобренная реформа здравоохранения, на которой сломал зубы Клинтон в бытность свою президентом, подаётся как величайшее завоевание администрации Обамы. Но нужны и другие аргументы с тем, чтобы партия демократов подошла к выборам с убедительным послужным списком. И такие аргументы, что хорошо понятно Белому дому, американцы ждут в сфере внешней политики.
  В Ираке за семь лет насаждения «демократии по-американски» потери среди мирного населения составили свыше миллиона человек (остаётся вспомнить диктатора Саддама, которого, не дрогнув, повесили за гибель 300 курдов в результате применения газов; это единственное доказанное обвинение содержалось в его приговоре).
  Удастся ли выдержать объявленный Обамой график вывода американских войск из Ирака, согласно которому США должны покинуть страну к середине следующего года, — большой вопрос. Голосованием на европейский манер проблемы такой страны, как Ирак, не решаются, что ещё раз подтвердили только что прошедшие там выборы. Традиционалистские общества не поддаются лечению методами, которые срабатывают в «устойчивых демократиях» с их тотальным партийно-политическим контролем и зомбированием избирателей через СМИ.
  Обама дважды в течение года направлял в Афганистан дополнительные воинские контингенты, строго следуя курсом Дж. Буша, чем жестоко разочаровал своих либеральных сторонников. Дорогостоящая авантюра в годину кризиса, в пору снижения уровня жизни американцев по определению не может вызывать энтузиазм избирателей. Антивоенные митинги и демонстрации, которые идут по всей стране, — лишь видимое тому подтверждение. «Обама топит нас в Абсурдистане, — пишет левый обозреватель Дж. Хайтауэр. «Своим решением об эскалации ширящейся катастрофы в Афганистане Обама отдаляет себя не от левых, — вторит ему А. Хаффингтон. — Он отдаляет себя от национальных интересов страны».
  К военным авантюрам добавились внезапно осложнившиеся отношения Вашингтона с Израилем. В ходе недавнего визита туда вице-президента США Дж. Байдена Тель-Авив, словно в издёвку, объявил о строительстве ещё 1600 домов в восточной – палестинской части Иерусалима, которая согласно документам и резолюциям ООН считается оккупированной территорией. Байден уехал из Израиля, как оплёванный, последовали гневные реплики в адрес правительства Б. Нетаньяху со стороны госсекретаря США Х. Клинтон, полуизвинения израильского премьер-министра, его срочный визит в Вашингтон и переговоры с Обамой. Известная каирская речь президента США с экивоками в адрес арабского мира, переговорный процесс с Палестиной, и так дышащий на ладан, были полностью перечёркнуты демонстративными действиями Израиля, «самого последовательного сторонника США на Ближнем Востоке». Вашингтон извивается как уж на сковородке, но приструнить израильских ястребов не в состоянии – не позволяет еврейское лобби в США.
  На фоне таких напастей Вашингтону отчаянно нужны хорошие новости на внешнеполитическом фронте. Поэтому он очень рассчитывает на заключение соглашения с Москвой по СНВ. Новый договор, который весьма критически оценивается многими в России, включая военных, как дающий односторонние преимущества США, — похоже, единственное, что может преподнести своим избирателям администрация Обамы в качестве «приза» к ноябрьским выборам. Поэтому Москва получает определённый рычаг давления на американских переговорщиков и может попытаться выторговать для себя более выгодные условия. Время ещё есть.