Забвению не подлежит

Убийство монаршей семьи не перестаёт быть  одной из кровоточащих ран России. Но как же решили её российские телеканалы в день 90-летней годовщины этой кровавой трагедии?

Накануне Следственный комитет прокуратуры официально объявил о признании останков, обнаруженных в последнее время, подлинными останками цесаревича Алексея и великой княжны Марии. Перебирание костей и черепов, копошение в грязи раскопок, перекладывание фрагментов из ящика в ящик – в который раз скармливали зрителю эту неприглядную картину, словно речь идёт о бомжах с неведомой помойки. Отчего так?

 Нравственная ли тупость производителей и демонстраторов этих съёмок тому причиной? Или преследуется иная, вполне определённая цель: десакрализация мученической смерти царственной семьи, придание ей вида пошлой обыденности, подобия  эксгумации из очередного детектива? Впрочем, грязные мифы, запущенные ещё при жизни последних Романовых, гуляют до сих пор, прочно опутав массовое сознание.  Тридцать лет не сходит с радио и телеэфира пошлейшая песнюха группы  «Бонни М»: «Ра,  Ра,  Распутин, любовник русской королевы, русская секс-машина»…    

Все исторические штудии последних лет сосредоточены на последних месяцах заточения и злодейском умерщвлении семьи последнего русского императора в ночь на 17 июля 1918 года. Верно, этим актом подводилась  черта под эпохой. Точку в трагической судьбе супругов и детей Романовых ставили вполне определённые люди в Екатеринбурге. Лично руководил расстрелом  и стрелял в царя Яков Юровский, председателем местного совета был Белобородов (Вайсбарт), а общее руководство в Екатеринбурге осуществлял Шая Голощёкин. На стене комнаты было обнаружено написанное по-немецки двустишие из стихотворения Гейне о царе Валтасаре, оскорбившем Иегову  и убитом за это. Сегодня не подлежит сомнению, что  приказ об убийстве семьи отдавал в Москве Яков Свердлов, а Ленин и Троцкий были полностью в курсе событий.

Что ж, падение монаршей головы с плеч – профессиональный риск любой августейшей особы. Так случилось с королями Британии, Франции. Только немцы и австрийцы как дисциплинированные нации были великодушны со своими суверенами.

Расстрел в Екатеринбурге  — не первая насильственная смерть монарха в российской истории. В заточении скончался Иван VI, Пётр III и Павел пали жертвами гвардейских заговоров при старательном участии английской короны. Наконец, мы помним и изощрённую по жестокости мучений казнь Алексея Петровича, сына Петра I. Д. Мережковский  заканчивал свой роман «Пётр и Алексей» пророчеством царевича о бедах, ожидающих весь род Романовых. В уста царевича он, конечно, вложил собственные мысли. 

«Кровь сына, кровь русских царей на плаху ты первый прольёшь! — опять заговорил царевич, и казалось, что он уже не от себя говорит: слова его звучали, как пророчество.— И падет сия кровь от главы на главу, до последних царей, и погибнет весь род наш в крови. За тебя накажет Бог Россию!..

Последний русский император Николай Александрович предчувствовал свою мучительную гибель с тех самых пор, когда услышал пророчество о себе в беседе со старцем Оптиной пустыни в самом начале ХХ века. Родился самодержец 6 мая в день святого Иова Многострадального, что тоже считал знаковым событием. Государь мог бы избежать предсказанной ему участи — например, отречься от престола раньше, после первой русской революции, но делать этого не стал, целиком положившись на волю Божью. 

О Николае II сказано много справедливо критических слов. Слабый и недалёкий – да, непоследовательный – конечно, нерешительный – безусловно, но сомнений в его любви к России, его истинном патриотизме сегодня нет. Расстрелян он был , по мнению известнейшего учёного И. Шафаревича, не за свои политические ошибки, а как русский царь, символ России.

Ничем, никаким судом и никогда не может быть оправдано  злодейское убийство в Екатеринбурге великих княжон Татьяны, Ольги, Марии, Анастасии и цесаревича Алексея.                

Но разве дело только в московских и екатеринбургских большевиках? Разве не  полвека неистово злобного поношения самодержавия и покушений на царей «революционных демократов» подготовили почву для содеянного марксистами в июле 18-го?  «К топору зовите Русь, — призывал попович Чернышевский. Они и дозвались – только вместо «царства свободы» рухнуло на страну жесточайшее иго, залившее Россию кровью миллионов.

Разве не Временное правительство масона Львова, а затем и масон-социалиста  Керенского арестовало семью и держало её взаперти – сначала в Царском Селе, а потом в Тобольске, вплоть до Октябрьской революции? Разве не Корнилов принимал участие в аресте монаршей фамилии? Разве не англичане отказались принять у себя русского монарха вместе с его домочадцами, что обрекало их на заведомую гибель?

Ведь с уничтожением августейшего монарха  отменялось действие подписанного союзниками с Николаем II соглашения о том, что Дарданеллы в случае победы  Антанты отходят к России? Этого Лондон допустить никак не мог…

Разве не стояли колчаковские войска всего в 35 километрах от Екатеринбурга летом 1918 года, когда  достаточно было отряда офицеров-добровольцев в 200 человек, чтобы отбить семью из рук охранявшего её отребья? Никто пальцем не шевельнул…

Нет сомнений, что рукой екатеринбургских убийц водило всё самое подлое, что было тогда в России.

После ЭТОГО в России стало возможно ВСЁ. И до сих пор возможно всё, пока не принесёт Россия покаяния за содеянное в душную июльскую ночь 90 лет назад.

Виктор Линник.