Выборы 2012. Если зрить в корень

  Газета «Слово» первой начала особо важный для современной России, а главное, откровенный, прямой разговор о том, кто именно — Путин или Медведев — будет баллотироваться на пост Президента РФ в 2012 году. При этом речь идёт вовсе не о попытке «угадать фамилию», гораздо значимее то, каким образом будет решаться этот судьбоносный для России вопрос, ибо метод его решения определит и политическое содержание …надцатых годов.

В споре, вернее, в полемике, а ещё точнее сказать — в обмене мнениями сразу выявились две точки зрения. Станислав Меньшиков считает, что выбор кандидата в президенты будет сопровождаться острейшей политической борьбой. Я же, наоборот, надеюсь, что этот процесс будет спокойный и всё определится взаимными, как принято говорить, закулисными договорённостями Путина и Медведева, ибо никто не сомневается в том, что на выборы пойдёт один из них, публичной предвыборной схватки не будет, она стала бы губительной для России. Хотя, конечно же, само понятие выбора не следует воспринимать, как вытягивание спички — чья длиннее.
  Казалось бы, обозначенные позиции предельно ясны и остаётся только дискутировать по этому поводу. Однако в действительности они представляют собой упрощенные, поверхностные, сугубо журналистские трактовки, не позволяющие рассмотреть эту важную проблему во всей её полноте и совокупности обстоятельств, ей сопутствуюших. На самом деле мои расхождения со Станиславом Меньшиковым гораздо серьёзнее.
  Уважаемому главному редактору газеты «Слово» Виктору Алексеевичу Линнику хорошо известно, что в период путинского президентства я с интересом читал экономические статьи Меньшикова, но считал многие из них излишне пессимистическими, порой неоправданно критическими. Именно в этом и кроется главное различие наших подходов. Станислав Меньшиков, верный своему общему настроению, избирает для России 2012 года наиболее трудный, напряжённый сценарий. Мне же представляется, что «проблема 2012» будет решаться в мягком, компромиссном, ненадрывном варианте и не угрожает расколом власти. Вот в такой, более глубокой, я бы сказал, коренной постановке вопроса, его обсуждение могло бы стать более плодотворным и привести к весьма точному результату.
  Короче говоря, что нас ждёт в 2011 году — предвыборное обострение политической драки, неизбежно чреватое новым экономическим провалом, или же, наоборот, такие стартовые позиции, с которых после 2012 года начнется резкий подъём России?
  Как я писал в предыдущей статье («Слово» №17—18), после временного обострения отношений в тандеме Медведев — Путин оба лидера, похоже, вернулись к изначальным договоренностям, и среди прочего это выразилось в том, что зарубежные журналисты, неустанно пытавшие их распросами относительно 2012 года, надолго угомонились. Но вот совсем недавно, перед визитом Путина в Париж, допросы начались вновь, и премьер ответил в прежней достойной манере: «Мы естественно уже думаем на эту тему с президентом Медведевым, но договорились о том, что раньше времени мы не будем суетиться и отвлекаться на эту проблему». И добавил, что от результатов работы «будет зависеть, как мы поступим в 2012 году». По сути Путин ответил в точности так же, как и год назад. Однако развитие темы всё же прослеживается.
  Во-первых, как я и предполагаю, речь всё же идет о договорённостях, а не о соперничестве, и с учётом приближения «часа икс» подтверждение неких позиций весьма немаловажно. Во-вторых, появился тезис о «результатах работы», а эти результаты, само собой, наиболее заметно могут быть связаны с выходом из кризиса, а не с точечными изменениями в парламентских процедурах. Между тем выход из кризиса — это процесс, который в наибольшей степени зависит от усилий правительства. Но при внимательном прочтении путинских ответов французским журналистам появляется и любопытное «в-третьих».
  Рассказывая о своих нынешних отношениях с президентом, премьер упомянул о взаимных телефонных звонках для согласования позиций. И, как говорится, «прокололся». Путин говорил: «Я звоню Медведеву и говорю: давай подумаем, как лучше сделать... Или он звонит мне: давайте обсудим тот или иной вопрос...» Выходит, один говорит «давай», а другой — «давайте»? Один обращается на «ты», а другой на «вы»? Согласитесь, деталь очень даже немаловажная, позволяющая предполагать многое, а главное, подтверждающая большую вероятность личных договоренностей в отношении 2012 года, не предвещающая широкомасштабной публичной схватки за лидерство.
  Наконец, можно ли исключать из контекста взаимоотношений Медведева и Путина тот факт, что в беседе с французскими журналистами премьер по сути впервые очень чётко высказался по теме, от которой прежде старался уходить, ссылаясь на разделение властных полномочий. На стандартные западные претензии относительно ущемления демократии в России премьер ответил весьма развернуто, ссылаясь на американский опыт и подытожив свою позицию твёрдым «Не лезьте!». Более того, невозможно не обратить внимание на тот факт, что государственное радио «Вести ФМ» два (!) дня крутило именно эту цитату из интервью Путина, что резко контрастирует с общим, скорее либеральным, настроем журналистов этой радиостанции и просто не могло быть их собственной инициативой.
  Между тем столь решительное вторжение премьера в щекотливую сферу так называемого ущемления демократии говорит о многом. Видимо, Путина, что называется, «достали», и он ясно обозначил свою позицию, очевидно, имея на это право.
  А «доставали», как справедливо пишет Станислав Меньшиков, долго и упорно. Достаточно сослаться на новые факты, на недавнюю передачу «Эха Москвы», в которой Б.Немцов буквально с животной ненавистью поносил премьера. Это не была критика — это были сплошь оскорбления, причём очень грубые, недостойные. Я не могу представить себе, чтобы, скажем, в США какой-либо оппозиционный деятель публично столь оскорбительно порочил бы лидеров государства, тем самым размывая авторитет власти вообще. Такое недопустимо ни в одной демократической стране. И как же в свете таких оскорблений воспринимать другую передачу «Эха Москвы», целиком посвящённую политическим убийствам, способным менять траекторию исторического движения страны?
  Как я писал в предыдущей статье, и эту точку зрения поддерживает Станислав Меньшиков, ввиду приближения президентских выборов 2012 года в российских либеральных кругах началась некая «психическая атака» на Путина. Перестали стесняться, идут во весь рост... И в этой связи понятно, что обсуждаемую тему нельзя замыкать лишь в рамках личных отношений Путина и Медведева. Существует хорошо оснащённое сочувствующими СМИ либеральное лобби, которое хотело бы активно вмешаться в «процесс договоренностей», вбить клин между лидерами, создать в стране нервную атмосферу, препятствующую спокойному течению русской истории, нагромоздив на отметке «2012» искусственные пороги.
  И вовсе не случайно в последнее время внутриполитическая обстановка в России начала обостряться. Радикальные силы используют любой повод для публичных препирательств — от «марша несогласных» до скандалов в Общественной палате, и СМИ охотно, я бы сказал, рьяно раздувают всевозможные нестыковки. Бесконечные скандалы вокруг Кадашей, Генплана Москвы, «партизан» на Дальнем Востоке будоражат общество. На мой взгляд, это тоже отголоски «психической атаки». Впрочем, есть на этот счёт и конкретные факты.
  На встрече с комиссаром Совета Европы Хаммербергером в Москве радикальные правозащитники с повышенной тревогой говорили: прошла уже половина президентского срока Медведева, а он ещё ничего не сделал... Думаю, расшифровывать эту обеспокоенность незачем, нелишне упомянуть, что вскоре, на встрече с Хаммербергером в Страсбурге, комиссар говорил мне, что более всего обеспокоен социальными правами человека, а вовсе не политическими — сейчас ведь кризис!
  К сожалению, дестабилизируют общество и некоторые инициативы президента, в частности, его требование ограничить службу государственных чиновников возрастным цензом. Не вдаваясь в обсуждение этого вопроса, могу сказать лишь о том, что молодые радиожурналисты моментально впились в эту тему, раскалывая общество на отцов и детей, совершенно превратно толкуя сам смысл президентской инициативы. И потому её своевременность, с одной стороны, вызывает сомнения, а с другой стороны, может косвенно указывать на грядущие планы верхов. Вряд ли человек, готовящий себя к президентским выборам, начнёт конфликтовать со старшим поколением, самыми дисциплинированными избирателями.
  И всё-таки, если судить по последним событиям и заявлениям, я надеюсь, что «проблема 2012» будет решаться через личные договорённости президента и премьера. Кстати, вспоминаю в этой связи любопытный эпизод, тоже сзязанный с понятием «договорённости». Более сорока лет назад, общаясь в непринуждённой дачной обстановке с пенсионером Никитой Сергеевичем Хрущевым, который, по его словам, «вышел из боя» и обрёл возможность объективнее оценивать многие события, который, в частности, сетовал, что напрасно критиковал «этих ребят» — имелись в виду Евтушенко и Вознесенский — и хотел с ними встретиться, чтобы объясниться (совсем неравно я узнал от Евгения Александровича, что такая встреча состоялась). Так вот, в тот раз я задал Хрущеву вопрос относительно вариантов смены власти в СССР. Никита Сергеевич ответил вполне опрелелённо и в том смысле, что, по его нынешнему мнению, наилучший способ — именно договорённости. Однако «в бою» этого никогда не получается, делить власть слишком сложно, приходится идти «стенка на стенку» (так и сказал!), до договорённостей ли тут?
  Однако сегодня ситуация в России совершенно иная. История дала нам шанс пройти через «пороги» 2012 года без потрясений.
  А теперь, во имя более спокойного обмена мнениями со Станиславом Меньшиковым по столь острому вопросу, хочу коснуться темы «взгляда из Амстердама», которая, судя по его статье, задела моего оппонента и в которой ему почудился некий «эмигрантский» и антипатриотический оттенок. Между тем для меня понятие «взгляд из Амстердама» имеет совершенно иной, ничуть не обидный для Меньшикова смысл. Речь о другом.
  На мой взгляд, российские СМИ в целом, а уж Интернет в особенности, сильно искажают сегодняшние реалии страны, где плохое нередко соседствует с хорошим. Но если для негатива газеты и телеканалы широко распахнуты, то позитив зачастую замалчивается, общественная атмосфера порождает уныние, критиковать, катастрофировать ныне модно. И пессимизм Меньшикова, не исключено, отчасти порождён именно этим общим информационным фоном. А детали, порой действительно немаловажные для тонкого анализа, на этом общем фоне не видны, как бы теряются. В частности, в России никому не придёт в голову гадать о моих политических предпочтениях и предполагать, что «оба дуумвира для него на одно лицо». А из Амстердама этого не видно, вот и приходится гадать. Пример частный, однако показательный.
  Поэтому обмен взглядами из Амстердама и из Москвы вовсе не предполагает конфронтации сущностных подходов, а, наоборот, даёт возможность сопоставить общие оценки с анализом конкретных фактов. И не просто сопоставить, а как бы суммировать их, что позволит получить наиболее полную картину реальности.
  Кто окажется прав — сторонники пессимизма или приверженцы оптимизма, покажет близкое будущее. Но безусловно, регулярный и откровенный, открытый обмен мнениями по этой, пожалуй, самой важной политической проблеме современной России весьма важен, поскольку становится своего рода мониторингом этой проблемы.