«Учусь, тружусь, достигаю!»

В Малом Манеже, расположенном в Георгиевском переулке, открылась выставка, приуроченная к 1000-летнему юбилею единения Мордовии с Россией. С одним из талантливых представителей этого чудесного края скульптором Иваном ЧЕРАПКИНЫМ мы побеседовали прямо у его работ.
— Самое знаковое имя Мордовии, конечно, Эрьзя!
— Да, Степан Дмитриевич Нефёдов – один из самых замечательных сынов мордовского народа, всемирно прославленный скульптор, более известный под этим именем.
— Понятно, что одним из многомиллионных почитателей его являетесь и вы.

— По сей день им остаюсь. В мои мальчишеские годы я был его современником. Но слишком мал был по возрасту, чтобы понимать какую глыбу таланта подарила миру Мордовия. Эрьзя находился в долгой, изнурительно тяжёлой эмиграции. С великими трудностями он вернулся обратно, не слишком тепло встреченный земляками. А ушёл из жизни во многом недооцененный, что так типично для судеб талантливых.
Поиск Гармонии и Красоты в его произведениях имели точный адрес — стремление к Совершенству.
— Талантливые люди всегда опережают время. Отсюда нередко непонимание, неверие, зависть…
— Гений и счастье – понятия несовместные?!
— Пожалуй так! Расскажите о вашем творчестве. О работах на этой почётной экспозиции.
— Тему одной из моих скульптурных композиций под названием «Побег из ада» я почерпнул из Великой Отечественной войны, об одном из самых смелых подвигов легендарного лётчика, уроженца Мордовии Михаила Девятаева. Он уничтожил 10 немецких самолётов, но был сбит. Пленён, попал в фашистский концлагерь. Здесь испытывались печально знаменитые ракеты ФАУ-1 и ФАУ-2, уже бомбившие Лондон. Англичане и американцы никак не могли разгромить засекреченный аэродром – зона его расположения постоянно была погружена в густой туман. В начале 45-го года Гитлер одарил начальника концлагеря последней моделью Хенкеля-111. Именно этот авиаподарок Михаил вместе с десятью заключёнными и «увёл» из-под носа гитлеровцев, приземлившись на освобождённой от захватчиков территории. За выдающийся по смелости и дерзости побег был удостоен высшей награды страны – звания Героя Советского Союза.
— Следующая композиция посвящена мордовскому певцу Иллариону Яушеву, голос которого звучал со сцены Большого театра.
— Каким огромным успехом он пользовался даже у искушённого слушателя! Его замечательный бас поражал, восхищал, заряжал энергией людей в тылу, и солдат на передовой. Но век его оборвался в 59 лет!
— Несколько слов о «Танце»?
— Композиция построена на двух фигурах. Любящих друг друга. В преддверии весны они вдыхают воздух надежды на будущее счастье. Тема вечная и всегда будет волновать художников будущих поколений.
— А скульптура «Легенда»?
— Она почёрпнута из древней мифологии Мордовы. Девушка выходит замуж за медведя, который уносит невесту в далёкую и неведомую медвежью сторону. Союз с женщиной порождает богатырей — красивая и убедительная легенда!
Меня всегда увлекали легенды прошлого, рождённые в глубинах народного эпоса. Это впрямую отразилось на моём творчестве. Вся моя жизнь как скульптора связана с каньгушанской землёй, с моими родными сельчанами. Я выражаю себя, изображая их. Художественные образы, замыслы рождаются только в результате большого жизненного опыта, впечатлений детства и ежедневных наблюдений
— На вернисаже представлены и медали Патриарха Никона, Богоматери Иверской, Исследователя карело-финского эпоса Леннрота, русского живописца В.И. Сурикова…
— Модельерное искусство требует мышления скульптора-монументалиста. Стараюсь перейти на него, здесь достижима значимость и величие героя.
— Ваши монументальные произведения устанавливают на площадях городов. К примеру, «Укрощение огня» в Ижевске на заводе «Ижсталь». В многоцветии и разнообразии сутолоки нынешних мегаполисов не погибает ли визуально памятник в своём восприятии?
— Вопрос более чем точный. Всегда стоящий перед авторами монумента — скульптором и архитектором. В скульптурном ансамбле важен силуэт памятника, воспринимаемый со многих точек рассматривания композиции. Насколько она вписывается в гармонию городской перспективы — задача наитруднейшая.
— За какое произведение вы удостоены высокого звания заслуженного художника Российской Федерации?
— За совокупность свершённых замыслов.
— Вкратце факты вашей биографии не расскажете?
— Корни из крестьянской семьи. Родом из села Старые Каньгуши. У матери и отца нас было 13, из которых здравствуют только сестра и я. Мама моя ткала, вышивала, славилась большой мастерицей национальных костюмов. Отец Иван Осипович прошёл с боями от Москвы до Курска.
— Впервые в нашей истории о вашем селе вспоминается в 1868 году. По сей день сохранились следы шести земляных валов и рвы со стороны реки. По преданию, ставка Батыя располагалась в двенадцати километрах от Краснослободска, около села Каньгуши – я вспомнил одну из предыдущих бесед с вами.
— Село Каньгуши так красиво! Расположено между двумя горами, в центре села на вершине холма стоит храм Рождества Христова. А за околицей — заливные луга, озёра и прекрасная река Мокша с дубравами и соснами.
Известно, что в 1895 году в селе Каньгуши действовала школа грамотности и первой учительницей была жена местного священника Людмила Николаевна Девятаева.
— Именно мама оказала на вас влияние в выборе будущей профессии?
— Моя мама, простая деревенская женщина, мордовка Пелагея Константиновна. Рано отдала меня в художественную школу в Саранске. Подрос, украсив ряды советской армии. Отслужил и поступил в Саратовское художественное училище на скульптурное отделение. Затем Строгановка в Москве. А с 1990 года по приглашению Московского академического художественного института имени Сурикова начал вести преподавание на кафедре скульптуры и композиции под девизом «Учиться, трудиться, достигать». Педагог с 20-летним стажем, 8 из которых декан факультета скульптуры.
— Так что всё хорошее от мамы-крестьянки, память о которой вы несёте через всю жизнь свою.
— Не поверите, глаза её по-прежнему лучисто смотрят на меня. С постоянной надеждой, что я, несмотря на все трудности послевоенного лихолетья, обязательно состоюсь. Прежде всего, как полезный человек.
— Прошло время после столь значительного праздника Мордовии. Праздника в лучших традициях Советской страны, правда, уже в новой России, верной годам неповторимой дружбы между народами. А мы с вами, Иван Иванович дорогой, словно и не расставались, продолжая нашу беседу. Тем более повод для сегодняшней встречи — более чем замотивированный: 22 января – день вашего рождения. В ушедшем году вы отметили своё 75-летие.
— Счастлив, что создал монумент величайшему дипломату Российской империи, главе внешнеполитического ведомства, последнему канцлеру России Александру Горчакову, установленный на территории ведущего вуза страны МГИМО. Это одно из главных событий в моей творческой судьбе.
— Открытие его Лавровым, министром иностранных дел РФ было показано по центральному телевидению, а вы скромно стояли рядом с ним. Типичное для Вас поведение — и в повседневности, и на своих вернисажах.
— Я автор памятника Архангелу Михаилу, покровителю воинства. Он главный небесный воин, защитник вдов и сирот. Ко мне обратились ветераны МУРа с этим заказом и предложили место установки у Полкового храма Знамения Пресвятой Богородицы рядом с Петровскими воротами. Когда я познакомился с пожеланиями муровцев, старейшин этого славного заведения, поставить монумент перед храмом, то у меня родилась мысль изобразить именно Архангела Михаила, что очень одобрил настоятель церкви отец Александр да и сами ветераны.
— Работу исполнили по всем церковным канонам. Я был на открытии и был поражён единению скульптуры и храма, насколько органично соединились века, словно и церковь выстроена вами!
— Спасибо! Соединение памятника с архитектурной конкретностью места, тем более рядом со знаменитой Петровкой, 38, главным управлением МВД России – задача повышенной сложности.
— Но ваши работы, ваша преподавательская деятельность пересекли границы нашей страны.
— В звании московского профессора провёл мастер-классы по скульптуре, композиции и рисунку со студентами Восточного международного художественного института в деревне художников Гаодзятай в Китае. Ровно год назад в Сан-Рафаэле торжественно открыли исполненный мной бронзовый бюст легендарному писателю – летчику Антуану де Сент-Экзюпери. Здесь он жил, испытывал гидросамолеты. На торжестве открытия памятника учащиеся Лицея, носящего имя пилота, читали отрывки из «Маленького принца», а русский мальчишка из Белгорода исполнил знаменитую песню Пахмутовой и Добронравова «Нежность».
— Ваши нынешние планы?
— Поделюсь с вами и эмоционально выдохнусь, что так опасно, когда замыслы в работе. Так что воздержусь.
Мы с вами соседи по дому, подаренному нам, тогда ещё молодым художникам, в самом центре Москвы. Кооператив единомышленников, коллег по творческому цеху.
— Коллег и коллежанок одной из самых прекрасных профессий человеческой деятельности — Искусства. Своеобразная коммуна молодых художников, каждым из нас, естественно, оплаченная. Но вы точно сказали: пребывание наше здесь — подарок. Все фамилии прошли строгий контроль народного художника страны Игоря Павловича Обросова, который на протяжении более 10 (!) лет пробивал все чиновничьи препоны, что совпало с тяжелейшим переходом Советского Союза в новую Россию и дом построил.
Постройка этого замечательного здания с прекрасной планировкой квартир, мастерскими и двумя (!) выставочными залами стала истинным плацдармом творчества для самого сложного периода в судьбе молодых.
— В память об этом замечательном человеке было принято решение увековечить его имя на мемориальной доске на торце нашего дома. Мне было поручено подготовить этот проект.
— Проект памятного барельефа мне понравился. Надеюсь на его скорейшее завершение.
— Спасибо, ваша оценка мне важна, тем более, что сделали несколько точных предложений.
— А ведь символично, что наша улица, начинающаяся с театра Ленкома, бывшем Купеческом клубе, где часто выступал Ленин, жили, работали, были в гостях друг у друга цвет представителей русской науки, политики, культуры. Малая Дмитровка — такая короткая московская улочка, а связана с именами Карамзина, Пушкина, Гоголя, Тютчева, Толстого, Чехова, Бунина, Горького, Гиляровского, Станиславского, Немировича-Данченко, Серова, Левитана, польского поэта Адама Мицкевича, венгерского композитора Ференца Листа…
— …а в наши дни Александра Твардовского и Александра Солженицына, Евгения Евтушенко, Виктора Астафьева. Здесь заканчивал свой роман «Петр I» Алексей Толстой.
— И заканчивается парад исторических архитектурных памятников нашей улицы, увенчанных замечательными именами, Домом художников, на котором – будем надеяться! – вскоре появится мемориальная доска с высеченным в камне портретом Игоря Павловича Обросова в вашем исполнении, дорогой Иван Иванович.
— Если завершаем наш разговор вполне логически на имени Обросова, то хотел бы вспомнить о его, пожалуй, единственном проигрыше.
– Вы имеете в виду «дело Познера»?
– Да! Я подписчик замечательной газеты «Слово». И, пользуясь случаем, передаю редакции низкий поклон. Редакция была первой, кто поддержал в прессе попытку восстания жителей нашего дома против совершенно случайного строительства перед нами образовательного учреждения «Школы телевизионного мастерства Познера В.В.».
— Мы выбросили из окон наших квартир стяги с самым кричащим лозунгом SOS. Организовали уличный пикет, перекрыв движение транспорта по Малой Дмитровке…
— …что молниеносно пресекли омоновские гренадёры. Помню выступление Обросова перед съёмочными камерами, плакат в ваших руках: «Познер, вы — не капитан «Титаника», а мы — не ваши пассажиры!».
— Под таким названием «Слово» напечатало наше обращение к московской общественности, к мэру города Лужкову, чтобы обратить внимание на нелепость будущего соседства, тем более уничтожавшего памятник архитектурного зодчества известных архитекторов ХIХ века Бобкова и Бэлица.
— Трёхэтажное историческое здание было уютно студийно обжито нашими молодыми художниками, среди которых — мастерские Дарьи и Павла, детей Игоря Павловича.
— Публикация в еженедельнике собрала под автографами Игоря Обросова и Анастасии Вертинской подписи двух угловых домов Малой Дмитровки. Нашего, художников и артистов, здания ВТО.
— Пожалуй, силы наверху у телеведущего Познера оказались весомей. Замысел свой он осуществил, символически вмонтировав в свою конструкцию… стенку архитектурного памятника и выдворив всех из творческих мастерских.
— Погибла и ещё одна прекрасная идея Обросова, о которой он мне рассказывал, когда договорился со своим другом, выдающимся ленинградским скульптором Михаилом Аникушиным (автором знаменитого памятника Пушкину перед Русским музеем в Северной столице — Л.К.), что свою новую композицию, посвящённую Чехову, установит на площадке перед нашим домом. Ведь напротив нас, лицом к лицу стоит «Домик Чехова», где жил Антон Павлович, открыт его музей. Тем более, что наша улица в то время носила имя великого писателя. Увы, замысел ваятеля установили в Камергерском переулке напротив МХАТа. Игорь Павлович специально приехал со мной на это место с сожалением, что изваяние здесь органично не вписалось в атмосферу города…
— А почему бы не вспомнить его последние слова перед уходом: «Я сделал всё, что мог. Теперь ваша миссия, молодые, продолжить лучшие традиции, которые украсят жизнь других…
– …Тогда ваше пребывание на белом свете станет не случайным биологическим фактом, а духовным событием состоявшейся личности», – эти слова, как и вы, Иван Иваныч, забыть не могу. Они стали девизом всем нашим поступкам и делам!

Беседовал Леонид КОЗЛОВ.