slovolink@yandex.ru
  • Подписной индекс П4244
    (индекс каталога Почты России)
  • Карта сайта

Такую мачеху не знать грешно…

Опера «Енуфа» Леоша Яначека в Московском академическом музыкальном театре им. К.С. Станиславского  и В.И. Немировича-Данченко
Все мы, конечно, любим оперу. Хотя при этом обожаем страстно спорить: умирает нынче опера или живет… Но нельзя говорить о любви к опере, не зная чешской музыки. Удивительной красоты музыка Антонина Дворжака, Бедржиха Сметаны и …Леоша Яначека бесспорно принадлежит к самым замечательным образцам классической оперы. Например, «Русалка» Дворжака, «Проданная невеста» Сметаны и, добавлю, «русские» сочинения Яначека – «Катя Кабанова» по «Грозе» Островского, «Записки из мертвого дома» по Достоевскому… Леош Яначек – это классика ХХ века!

Мне могут возразить, что чешские оперы не часто живут на наших сценах. Так сложилось, хотя… «Проданная невеста» в Большом театре получила Сталинскую премию еще в 1948 году, а «Русалка» — довольно частая гостья. Как и «Енуфа», которая появилась на нашей сцене — в Новосибирске — аж в 1958 году, и спустя десять лет — в Большом. Впрочем, не в перечислении дело. Дело во всё растущем интересе к чешской музыке — оперной, камерной, вокальной и симфонической. Правда, к «Енуфе» (второе название — «Её падчерица») мы обратились после значительного перерыва. Однако, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Нельзя при этом не отметить, что русский перевод «Енуфы» выполнил прекрасный столичный режиссёр и педагог Лев Дмитриевич Михайлов (1928—1980). В своё время он возглавлял именно этот театр, где сейчас и состоялась премьера, вызвавшая огромный восторженный резонанс.
Такая, возможно, излишне пространная преамбула многое объясняет. Опера идёт на русском языке. Хотя нынешняя мировая практика – постановки на языке родины произведения. Но иначе — и это было замечено ещё Михайловым — не получалось бы играть её в той пронзительной манере, в какой она была создана. А создавалась она на прозаических текстах, передающих особенности и мелодику моравского говора чешского языка, на котором написана «Енуфа». Кстати, это первый случай в опере, где блестяще торжествует такого рода речь, причем с редкой выразительностью. Вот признание самого композитора: «В ту пору, когда сочинялась опера, я впивался в мелодию слов. Я ощущал отблеск их в нотированной мелодии. Сколько вариаций заключалось в слове! То оно сияло, то таяло, то крепло, то жалило… Я ощущал в мелодии следы внутренних, затаенных движений чувств, я находил в интонациях печаль и проблеск радости, решимость и колебания и т.д. Мне доставляла тихую радость красота напевов, их меткость и выразительность… Я знал, что у меня хватит сил найти мотив любого слова, простого и возвышенного, хватит сил и на обыденность жизни, и на глубокий трагизм, и на прозу. И я сочинял на прозу…»
Слушаешь и сольное, и хоровое пение на сцене и поражаешься такой чистоте и ясности в звуке каждого слова. Подчеркиваю это, поскольку крайне редко такое услышишь. А здесь это качество освещает всё глубокое и трагическое действие. На дальнем заднике «читается» горный водопад, а через всю горную деревушку на сцене распластался громадный ствол мощного дерева, ставший подвижным древом жизни главных персонажей. Казалось бы, происходит «камерная» история. Но это не так — это высокая трагедия, и она не может не захватить тех, кто стал её свидетелем в зрительном зале.
Внешне бытовая история. А на деле… Простая сельская красавица Енуфа мечтает о том, что отец её внебрачного ребенка женится на ней, потому что она его бесконечно любит. Но легкомысленный Штева (Нажмиддин Мавлянов) умело отлынивает от солдатчины и находит себе богатую невесту. А Енуфу безмерно любит сводный брат Штевы Лаца (Николай Ерохин), но девушка не отвечает ему взаимностью. Мачеха Енуфы, мрачная дьячиха – смотрительница за местным костелом (Костельничка – Наталья Мурадымова), чтобы скрыть позор падчерицы усыпляет её и бросает под лед её малолетнего сына, сказав, что он умер во время болезни Енуфы. И всё, вроде бы, сходит с рук. Штева гуляет помолвку, Енуфа дает согласие Лаце, но… Неожиданно находят труп ребенка. Обвиняют, понятно, Енуфу, но Костельничка признаётся в своем преступлении. Всеобщий кошмар. Рушится помолвка Штевы, оцепеневшая от горя Енуфа находит «плечо» Лаци (но будут ли они счастливы?!), и древо жизни трещит по швам и почти превращается в труху.
Высокая философия людского существования, бытия, общения, взаимопонимания катастрофически рушится, «бытовая» история вырастает в трагедию, звучащую на уровне «Медеи» или «Макбета» (просто превосходно выстроены Александром Тителем массовые сцены!). Перед нами – высокое горение человеческих сердец, людей искренних, самоотверженных, чистых рядом с таким ничтожеством, как Штева… Прекрасна в своем отчаянии и метаниями души Енуфа (Елена Гусева ещё и отлично поёт). Просто поражают трагическое начало в Костельничке (Наталья Мурадымова – самое сильное в премьере), душераздирающе-трогательный, светлый образ Лаца (Николай Ерохин). Вызывают искренние чувства точильщик ножей (Евгений Поликанин) и сельский староста (Роман Улыбин), и не остаётся незамеченной маленькая девчушка с настоящей живой козой.
Здесь, на сцене, удачно всё — и в сценографии (Владимир Арефьев), и в движении света (Дамир Исмагилов), и в точности мельчайших деталей не только быта, но и костюмов (Елена Степанова), и народных танцев (Лариса Александрова), и в первоклассном звучании хора (Станислав Лыков). Абсолютно всё, что случается крайне редко. А вот случилось же! Весь театр, вся труппа, весь коллектив порой вызывают просто восторг. Чего, к сожалению, до конца не скажешь о скучновато звучащем оркестре Евгения Бражника, кое в чём неожиданно потерявшем терпкость и яркость оркестровых красок, что, скорее всего, со временем «накатается».
Но снова и снова хочется повторять самые высокие слова о Наталье Мурадымовой. Вспоминаю, как в свои школьные годы я штурмом брала «неудобные места» в филиале Большого театра (те, что тогда стоили от 30 до 50 копеек) и в полном «отпаде» слушала «Её падчерицу» — так опера называлась тогда — и не могла отвести глаз от Ирины Архиповой в роли мачехи. Да, такую мачеху, как Архипова и ныне Мурадымова, не узнать просто грешно. Мне вот повезло – узнала обеих.
Что же до самого спектакля, то, похоже, то, что сделал Титель со своей командой, в целом ярче и смелее той давней постановки. Честное слово! И снова — о красоте музыки… Ведь не случайно сейчас у нас поставлены и другие оперы Яначека – «Лисичка-плутовка», «Средство Макропулоса» по Карелу Чапеку. Надо подчеркнуть, что Яначек всегда тщательно и умело работал с литературными текстами. Это очень заметно и в «Енуфе», где литературной основой стала популярная в своё время (опера написана в 1904 году) пьеса Габриэлы Прейссовой.
Короче, появление «Енуфы» на московской сцене стало творческим явлением, с чем поздравляем и театр, и зрителей.

Наталья ЛАГИНА.

Комментарии:

Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий


Комментариев пока нет

Статьи по теме: