slovolink@yandex.ru
  • Подписной индекс П4244
    (индекс каталога Почты России)
  • Карта сайта

Сожжённая память

  В канун Дня Победы в редакцию «Слова» пришла по почте небольшая книга писателя и журналиста Владимира Фомичёва «Поле заживо сожжённых». Книга-обличение – так назвал её автор, на протяжении долгих лет собиравший документальные свидетельства самых горьких, трагических и — увы! — почти неизвестных страниц Великой Отечественной войны. Без всякого пафосного преувеличения можно сказать, что это книга-сенсация, которую трудно держать в руках: её страницы обжигают и жгут. Рассказывает она о смоленском холокосте, о тысячах заживо сожжённых гитлеровцами советских мирных жителей – женщинах, стариках, детях — во время немецкой оккупации. 

  Мы знаем о Хатыни, Бабьем Яре, знаем о Лидице, Бухенвальде, Освенциме и Треблинке, помним фильм Элема Климова «Иди и смотри», но о сотнях российских Хатыней не имеем ни малейшего представления. Безмолвствовала об огненной геенне русская советская литература, хранили молчание официальные источники. В монументальной энциклопедии «Великая Отечественная война» (М.: 1985) нет даже словарной статьи об этих страшных, выжженных огнём эпизодах нашей истории. Бессмысленно звучит на этом фоне тысячи раз повторенная фраза «Никто не забыт и ничто не забыто»…
  В годы войны в оккупации оказались помимо Смоленской области жители Брянской, Псковской, Новгородской, Ленинградской, Калининской, Курской, Белгородской, Орловской областей, Ставропольского края, а также районы Рязанской и Московской областей. То, что творили немцы на захваченных землях, не поддаётся описанию. Нормы юриспруденции и морали были напрочь отброшены при осуществлении генерального плана «Ост» — расистского замысла уничтожения славянских народов. Гитлер освободил своих солдат от «химеры под названием совесть». Итогом стала гибель 7 миллионов мирных жителей страны из тех, что находились под сапогом оккупанта.
  Но есть вещи, которые даже в нацистском списке злодеяний стоят особняком, – это костры из живых людей, которые устраивали гитлеровцы на оккупированных территориях. Только в Угранском районе Смоленщины были заживо сожжены 742 жителя, в соседнем Вяземском – 773. По числу жертв – это две Хатыни, и лишь в двух районах! Всего же на Смоленщине, откуда родом Владимир Фомичёв, пеплом стали почти семь тысяч невинных людей.
  «За 26 месяцев оккупации Смоленская область потеряла более 540 000 человек, что соответствует жертвам десяти Бухенвальдов», — пишет автор. Погиб каждый третий житель области. К слову, ряд областей России до сих пор не смогли восстановить довоенную численность населения, и судя по тому, как у нас идут дела с демографией в последние двадцать лет, не восстановят её никогда. Кощунственно звучат на этом фоне почти узаконенные российскими СМИ с лёгкой преступной руки Швыдкого разговоры о «русском фашизме»!
  В конце прошлого года группа видных представителей российской общественности обратилась к Президенту России Д. Медведеву с письмом, в котором они привлекли внимание главы государства к необходимости увековечить память жертв среди мирного населения СССР в период гитлеровской оккупации. Авторы абсолютно правы в одном: память о страданиях и муках тех, кто пал жертвой огненного лихолетья, важнее для живых, без неё невозможно вырасти полноценным гражданином Отечества. «Особенно поражает, — пишут авторы письма, — забвение многих сотен массовых сожжений заживо российских людей, находившихся на захваченных гитлеровцами территориях». К 65-летию Великой Победы в следующем году монумент безвинно погибшим мог бы стать явью усилиями многих людей, в первую очередь жителей оккупированных областей.
  Тем более что народ и местная власть уже действуют по собственому почину. В сентябре прошлого года руководители Угранского района, в трёхстах километрах от Москвы, на специально выделенном для мемориала гектаре земли установили каменную плиту с надписью: «В Угранском районе немецкие фашисты при отступлении заживо сожгли 287, 175 и 280 ни в чём не повинных мирных русских жителей, половина из которых дети, — в Борьбе, Заречье, Знаменке».
  9 мая этого года 70-летний житель Смоленщины Пётр Афанасьевич Бычков открывает на свою нищенскую пенсию скромный мемориал «Всем погибшим в войне». Памятные плиты, знаки, макеты и стенды: «Воинам-землякам, не вернувшимся с фронта (1939;1941—1945гг.», «Неизвестному солдату», «Лётчику Михаилу Грибову» (погиб 3 мая 1943 года, его Як-1 с останками пилота извлекли из 6-метровой топкой глубины 63 года спустя). Массовому сожжению мирных жителей в деревне Борьба
П.А. Бычков посвятил и посаженную им аллею в д. Фоминское, где он живёт в настоящее время. Сын фронтовика, погибшего под Ленинградом, Пётр Афанасьевич – смертник, чудом уцелевший 13 марта 1943 года, когда оккупанты заживо сожгли в деревне Борьба Угранского района Смоленской области его мать, троих братьев и ещё 282 односельчан.
  Обо всём этом рассказывается в книге Владимира Фомичёва, почётного гражданина Угранского района Смоленщины и района Покровское- Стрешнево Москвы.

Виктор ЛИННИК.

 

Комментарии:

Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий


Комментариев пока нет

Статьи по теме: