slovolink@yandex.ru
  • Подписной индекс П4244
    (индекс каталога Почты России)
  • Карта сайта

Сорбы, сербы,сябры…

славянский мир

Иногда так горят, так искрятся и сияют наши жизни незримым светом, хотя нам кажется, что дни тусклы, однообразны, тягостны. Оглядываясь назад через годы, мы вдруг видим: в тех серых, напряжённых днях было великое внутреннее сияние, и удивительно,  почему мы не замечали, не чувствовали это?

Ничего не бывает случайным. Моя поездка на 30-й Сорбский фестиваль поэзии по ряду обстоятельств не должна была состояться, но почему-то состоялась, и, оглядываясь назад, я вижу такой мощный свет, такую яркую семицветную радугу!

Сорбы – немецкая форма имени славянского племени сербов. Прежде так назывались все славянские народы, жившие между Одером и Эльбой (полабские славяне), позже так стали называть себя лужичане – коренные жители Нижней Лужицы (Лузании). Сейчас в ФРГ проживают всего около 60 000 сорбских славян. Это единственное сохранившееся «коренное» славянское племя в Германии. Мал золотник, да дорог.

По дороге из г. Баутцена к дому известного сорбского писателя Юрия Брезана любуюсь тихой красотой края, фотографирую сказочные деревеньки, домики, из окон которых вот-вот выглянут Кай или Герда, и вдруг ловлю себя на мысли, что жду: скоро машина подъедет к воротам моего родного дома, и выйдет навстречу мама… Места эти удивительно похожи на наши Пушкиногорские. Несмотря на то, что поля ухожены, дома не рушатся, деревни живы, создается впечатление, что едешь по воскресшей Псковщине… Просто сон какой-то. Делюсь впечатлением с Бенедиктом Дурлихом – председателем Сербского союза деятелей культуры и главным редактором ежедневной газеты «Сербские новины». Он удивляется: вы родом из Пушкинских мест?! Оказалось, он был 30 лет назад на Пушкинском празднике поэзии. Я тогда была школьницей, мы всем классом ежегодно приходили на Поляну в Михайловское и слушали поэтов, съезжавшихся со всего мира. Мы смотрели на них, как на богов. Помню, с самого края на огромной сцене сидела Римма Казакова и очень мучилась от палящего июньского солнца, прикрывала лицо книгой, тяжко вздыхала. «А рядом с Риммой Казаковой сидел я!» — воскликнул Бенедикт Дурлих. Мир тесен, хотя и бесконечен, но вечный мир имеет ещё способность проглатывать время. В этот миг, кажется, мы оба оказались снова на той поляне в Михайловском: молодой сербский поэт и местная школьница, удивлявшаяся стихам.

Затем мы оказались в доме поэта и переводчика Бено Будара, затем – на поэтической поляне возле дома писателя Юрия Брезана, и меня не покидало ощущение, что все происходит дома: могучие деревья, простые, доброжелательные люди, воздух, наполненный рифмами, и даже Пушкин  рядом, только на сербском и немецком языках.

Идея организации сербского поэтического фестиваля возникла у Бенедикта Дурлиха в Михайловском, материализовалась, и в этом году отметила свой 30-летний юбилей – такой вот богатый плод благой мысли.

С 3 по 6 июля программа фестиваля была настолько насыщенной и плотной, что невозможно перечислить все мероприятия, на которых мы побывали. Всего выступали более 30 поэтов, среди них: Богдан Урбанковский (Варшава), Петер Хендке (Париж), Януш Войчек  (Ополе), Петер Чачко, Ян Замбор (Братислава), Милан Храбал (Вамсдорф), Владимир Криванек (Прага), Галина Круг (Львов), Петер Хускауф (Берлин), Юрий Кох (Котбус), Бено Будар, Кайтан Дурлих, Томас Навка (Бутцен), Ядвига Робел (Остро) и многие другие.

Уставшие, полные впечатлений, возвращались мы под вечер в свою маленькую, уютную гостиницу, где во внутреннем дворике, в зарослях цветов собирались за столом и пели по кругу песни своих народов. Все песни хороши, но неожиданным оказалось услышать и понять, что язык народа, его песня, его характер – это некое триединство, в котором определяются, как заложенные заранее, – история народа, его судьба, миссия. Чешский язык схож со словацким, украинский – с польским, но песни их  совсем не схожи. Польские песни – мягкие, деликатные, чешские – сдержанные, украинские – бесшабашные, задорные, сербские – волевые, мощные. Но никто меня не попрекнёт, если я скажу: когда спела нашу : «Ты гори, гори, моя лучина, догорю с тобой и я», — то долго потом звучала ночная тишина, а все за столом молчали.

Удивительное дело: никто из участников фестиваля не знал английского, поэтому первые два дня пришлось туго. Словаки понимают сербов, чехи – украинцев, сербы вообще всех понимают, а я не понимала никого. Но потом произошёл некий щелчок, и вдруг одномоментно стала понимать всех, даже немцев. К концу фестиваля общались, как в нашем фильме «Особенности национальной охоты» — каждый говорил на родном языке, и все друг друга разумели, а что не разумели, то чувствовали каким-то седьмым чувством. Наверное, это и есть – общая кровь и её неслышный голос, который пробуждается и звучит, когда брату нужно понять брата. Да, это – братство, и его не разрушишь ничем. Это нам дано свыше.

У сербов отношение к России такое же, как у моряков, долгое время плывущих к родному материку, с которым потеряна связь. Политика – дело хитрое и по сравнению с поэзией недолговечное. Рушатся империи, рождаются государства, рисует новые карты некая «госпожа глобализация», а Пушкин остается Пушкиным. Поэзия – другая сторона подлунного мира, она открывается не всем, но тот, кто её открывает, обретает ключ и для других открытий. Сербы имеют такой ключ, но пока только пробуют: к какой двери он подходит. Россия знает, как пользоваться ключом, но спрятала его на время в надёжное место.

Язык сорбов схож с польским и чешским, однако сорбские переводы с русского оказываются самыми близкими по звучанию к оригиналу.  Сорбская письменность появилась в XVI веке и служила в основном для сохранения основ религиозного самосознания сорбов, которые в то время были язычниками. В результате немецкой колонизации сорбы приняли христианство и на настоящий момент в большинстве своём – католики. Славным для мира было племя пруссов, однако оно целиком исчезло в результате немецкой колонизации, а вот лужицкие сорбы героически выстояли, и их 1400-летняя история трагична. В 1925 году сорбы составляли лишь 8,5% населения Лужицы, трудно им пришлось и во время Второй мировой войны. После победы Советского Союза сорбы получили поддержку со стороны военной администрации СССР в Германии. Финансировалось издание книг на сорбском языке, стали выходить сорбские газеты, поддерживались международные контакты сорбов. Затем  на территории Лужиц были обнаружены богатые залежи бурого угла. Германия бедна энергоносителями, поэтому для снабжения топливом тепловых электростанций стали проводить разработки близко лежащего к поверхности земли угля открытым способом. При этом сносились целиком сорбские поселения, людей переселяли в новые деревни, но на необжитом месте трудно восстанавливался нарушенный уклад, и население, силком согнанное с родной земли, ассимилировало, не могло прижиться. Были мы в одной такой деревне — Новая, выступали в церкви свидетелей Иеговы. 15 лет боролись жители и не хотели выезжать! Переехали все же, но прижиться не могут – тоскуют.

Сорбы – одна из двух народностей, которые проживают на своих территориях в Германии как «коренные», а не пришлые: датчане в Шлезвиг-Гольштейне не чувствуют себя ущемлёнными в правах, а вот у сорбов не всё теперь благополучно. Трудности связаны с резким сокращением финансирования «Фонда сорбского народа». Председатель объединения Лужских сорбов «Домовина» Ян Нук обратился к правительствам России, Польши, Чехии, Словении, Украины и Белоруссии с просьбой призвать германские власти гарантировать полноценное развитие сербского народа. Существует реальная угроза существованию языка и культуры сорбов – не смогут существовать Дом творчества лужских сорбов, немецко-сорбский Народный театр в Баутцене, издательства сорбских газет, невозможно будет проводить и поэтические фестивали, не говоря уж об издании книг и переводов. Лужичане – последняя сохранившаяся в Германии этническая общность славян, представители которой сохранили и используют славянский язык наряду с немецким. Ряд стран прореагировал на обращение Яна Нука, но Россия пока молчит.

Радостный фестиваль был с ноткой грусти, всегда невзначай можно было услышать: «это последний». И всё же в конце фестиваля был поставлен большой восклицательный знак. И даже не один. На заключительном концерте выступали молодежные танцевальные коллективы, сорбские певческие группы, поэты читали стихи с параллельным переводом на сорбский, а под вечер, когда начался дождь, все собрались в огромном стилизованном старинном амбаре, где начались танцы. Под боевые, радостные, мощные сорбские песни гости-славяне танцевали-плясали, кто как мог, свои национальные танцы, включая и русскую народную дробь. И жизнеутверждающая сорбская песня объединила все характеры, все истории, судьбы и миссии. Что-то было в этом последнем танце мистическое, встревожившее до дрожи, до слёз…

Когда мы вернулись в город, собрались за столом и зажгли свечи, все молчали. И вдруг польский поэт Роберт Урбанковский сказал тихо: «Сегодня перевернулся мир». Душа поэта причастна к душе мира. Она знает больше, чем экономисты, юристы и министры. Да, наверное, мир перевернулся. Может быть, он встал наконец-то на ноги.

Политика – дело хитрое. На днях прочитала в Интернете, что германские власти приняли решение закрыть Дом народного творчества лужских сорбов. Пишут также о том, что 3 недели длится акция лужских сорбов, протестующих против прекращения преподавания их языка в пятом классе школы села Кроствиц. Однако у министра культуры есть уже решение верхней палаты административного суда в Баутцене, который счёл, что решение министерства, ограничивающее преподавание языка сорбов в Кроствице, прав славянского меньшинства не нарушает. И  к чему тогда ст. 5 и 6 конституции Саксонии, в которых говорится о «народе земли», к которому относятся «немецкие граждане, немецкой, сорбской и другой национальной принадлежности», и устанавливается, что сорбы – равноправная часть «народа земли». Сколько юристов – столько и мнений. Это болезнь демократического права не только в России.

Америка волком оскалилась на непреклонный, стойкий сербский народ в Сербии, Германия, по всему судя, принялась старательно подвывать,  но пока осторожно. Политики действуют в видимом мире, который есть призрак вместе со всей своей денежной массой и пустопорожней властью. Народ, Нация, Народность – существа живые и на 99% — существа духовные. А тот 1% от сущности, который есть тело народа – не столь важно, численностью 60 тысяч или 6 миллиардов, – целиком подчиняется своему духу и служит ему. Не числом измеряется сила, а верой и волей.

30-й, юбилейный сорбский фестиваль поэзии, считают сорбы, – последний. Как бы не так! Имея полуторатысячелетнюю историю, в которой только в 1948 году сорбам впервые были гарантированы равные с немецким населением права, так опустить руки! А как же братья-сербы, которые дают пример героизма, стойкости и мудрости всему славянскому миру, и не только славянскому!

Велики волки, страшны и опасны хищники, а  чего они смертельно боятся, от чего бегут в дикие дебри, трусливо поджав свои хвосты? От огня. Лужицы хоть и болотистая местность, но огонь там не гаснет пока. А у нас в России в лужицах после дождя ночью отражаются звёзды, а днём – солнце. Да так ярко, что обжечься можно.

Елена РОДЧЕНКОВА

Комментарии:

Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий


Комментариев пока нет

Статьи по теме: