Проблема конфискат

«Ведь воруют, граждане судьи, — как сказал на суде Юрий Деточкин в бессмертном фильме Рязанова. — Много воруют». В наше время слово «много» лучше заменить на «мега». Но не все воруют «чисто». Многие, естественно, попадаются и бывают принуждены вернуть неправедно нажитое в мозолистые руки государства, как убеждал гражданина Корейко великий комбинатор. Конфискация недвижимости, товаров, транспортных средств — это часть уголовного или административного наказания. Отчуждают имущество у тех, кто нарушил закон или просто обанкротился, — МВД, ФСБ, Минюст, таможня, пограничники и даже Роскомрыболовство.

Когда же у лиц, призванных вести антикоррупционную борьбу, находят при обыске только денег более чем на 8, на 12 миллиардов рублей, и их грузят сумками в машины, как вещи на дачу, у народа напрочь пропадает понимание, и в какой он стране живёт, и, собственно, для чего.

Лишь какая-то тень справедливости мелькает перед нами, когда мы видим объявления о реализации конфискованного. Определённая работа по оптимизации этой практики ведётся. Федеральная антимонопольная служба (ФАС) считает, что нужно создать возможность перевода информации о продаже конфиската в электронный формат и размещать её на едином портале, где с ней сможет ознакомиться любой гражданин, любая коммерческая структура.

Глава ведомства Игорь Артемьев выступил с этой инициативой на встрече с президентом, что зафиксировала пресс-служба Кремля. «У нас, — заявил Артемьев, — по реализации имущества существует 50 законов и нормативных актов, и любое имущество, конфискат это будет, лес, земля или какое-то другое государственное имущество, продаётся по разным процедурам». Артемьев добавил, что объявления о продаже публикуются «неизвестно где», и их не найдёт «даже опытный специалист». «В результате, всё это достаётся отдельным лицам, и всё это проплывает мимо казны». Глава ФАС подчеркнул, что ни разу не видел ни одного объявления о продаже конфискованной продукции или вещественных доказательств с истёкшим сроком хранения. «Это — лимузины, дачи. Где они все?»

Президент, сам юрист по образованию, назвал инициативу правильной и ответил, что современные электронные средства и инструменты дают возможность сделать это достаточно быстро и эффективно.

Справедливости ради надо сказать, что я, «погуглив» в Интернете, нашёл не одну и не две площадки для совершения подобного. Минэкономразвития ещё в феврале 2019-го разработало единые правила для всех видов электронных торгов, будь то реализация имущества после банкротства предприятия или в результате отчуждения за долги по ЖКХ. Ищущий да обрящет. Я нашёл довольно много. «Все деньги, вырученные от продажи конфиската, поступают в доход государства», — объясняет С. Краснова, руководитель юридической службы компании «Инком-недвижимость». В общем, мы догадывались. Продают конфискат разные структуры, в первую очередь — Росимущество, выступающее заказчиком торгов и собственно продавцом.

На сайте Росимущества расположены списки продажи конфискованного добра. Там можно приобрести весьма полезные в хозяйстве вещи, как, например, бензопилу, стенку-горку из ДСП для вашей гостиной, электронасос омывателя стёкол, автомобиль ВАЗ 1977 года выпуска. Как в народе говорят, пустячок, а приятно. Например, Росимущество по Тверской области выставляет на аукцион жилые дома, квартиры, партии древесины, полученной при рубке лесов, входящих в лесной фонд. Всего более 40 категорий готовых к продаже товаров, от компьютеров до домашнего скота (стадо бычков более чем в 100 голов можно «по случаю» купить тысяч за 700 тысяч — цена одной «Лады» в хорошей комплектации).

По утверждениям представителей Росимущества, 50% конфиската не подлежит продаже «из-за низкого качества». Сколько же и чего идёт под пресс? Приходилось читать, что даже недешёвые автомобили… Сотрудник национального антикоррупционного комитета рассказывал, что в 90-е, когда тоннами уничтожались «вредные» китайские мобильники, пиратская аудио и видеопродукция, спиртосодержащие продукты, реально ликвидировали менее 10% контрафакта, 90 же процентов той же водки оказывалась в нелегальной торговой сети. В конце «лихих лет» по уголовным делам пошли участники уничтожения, как из силовых структур, так и из следственных органов… По его мнению, под бульдозеры попадала тоже лишь малая часть санкционного продовольствия. Документы об уничтожении готовились быстро, «а систему надо ещё отлаживать». Санкционные продукты дешевле просто переупаковать близ границы, и здесь уже Карацупы с Ингусами дремать не должны…

Весьма информативен сайт «Арестовка. РФ», специально посвящённый продаже арестованного и конфискованного имущества в Российской Федерации. Он пока работает в тестовом режиме, но обращаться к нему полезно и сейчас. На продажу выставлены квартиры, нежилые помещения, земельные участки, автотранспорт… и тут же — «шуруп-саморез, универсальный, жёлтый цинк, 35 кг.» Такова судьба неправедно приобретённого имущества — в ход идёт всё.

Большую работу по организации подобного проводит «Сбер». На его сайтах можно найти электронные площадки для реализации имущества, обращённого в собственность государства, я, например, обнаружил за один поиск почти 12 тысяч лотов на сумму более чем в 23 миллиарда рублей. В принципе, для желающих приобрести деловой ноутбук долларов за 100 предложений по конфискованным товарам в Интернете хоть пруд пруди.

Рынок конфиската — один из самых закрытых, его сравнивают с элитным клубом только для посвящённых. Мелкие дилеры на нём попросту выдают за конфискат контрабанду — ноутбуки, смартфоны, а то и вовсе ворованное из частных домов и офисов оборудование. Странно другое: продавцы настоящего, а не придуманного, конфиската тоже не стремятся раскрывать своё инкогнито, работая под псевдонимами в соцсетях, по телефонам с «левыми симками». На всю Москву фирм, официально продающих конфискованное имущество, — меньше двух десятков.

Не так давно в прессе бурно обсуждалась практика уничтожения санкционных продуктов, когда импортное продовольствие, скажем, сыры, шли под гусеницы бульдозеров. Многие политики в те дни набирали себе рейтинговые очки, возмущаясь: зачем уничтожать, не лучше ли отдать малоимущим? Однако, по мнению экспертов Росимущества, продажа контрабандного продовольствия по дешёвым ценам к добру не приведёт — поднимется волна нелегальных продаж, и торговые сети будут платить коррупционную ренту за право безнаказанно продавать «санкционку». Специалисты считают, что прибыльнее перерабатывать конфискат, негодный для реализации, и далее продавать уже как сырьё, пластик, ветошь, металлолом, посудный бой.

«Покупают, в основном, транспортные средства, технику и жильё, — говорит ведущий сотрудник Росимущества. — Гораздо меньше — подержанную одежду, посуду и бельё. Конфискат уходит то в доменную печь, то под трактор, что-то дают животным на корм». Вопрос: сколько чего «уходит» безвозвратно, а сколько достаётся государству? Точных цифр не удалось пока встретить нигде, ибо выгодны ли они, точные цифры? Главная особенность процесса утилизации конфиската — в наличии подтверждающих процесс документов. Часто физ- и юрлица, заявляющие, что торгуют конфискатом с таможни, никакого отношения к нему не имеют (настоящий таможенный конфискат — не более 2,2% от общего объёма реализуемого имущества).

Недаром в некоторых субъектах Федерации частные фирмы заявляют, что готовы заплатить за победу в тендере на продажу конфискованного и арестованного имущества громадные суммы… Как же это похоже на деятельность упомянутого мною выше гражданина Корейко, когда он заставил исчезнуть целый эшелон с продовольствием, шедший в голодающее Поволжье! Чтобы лишь прикоснуться к арестованному имуществу, бизнес готов заплатить миллионы, говорят специалисты. Только в России проводится конкурс продавцов, имеющих допуск к продаже конфиската (в основном, из числа бывших сотрудников силовых ведомств). Во всём мире наоборот — конкурс покупателей, на аукционах, проводимых госструктурами. Что удобнее, кто мне ответит?

Может, теперь, когда обсуждение вопроса дошло до главы государства, юриста по образованию, и в этой области наведут порядок? А то ведь слова Юрия Деточкина на суде не перестанут быть актуальными никогда. Ибо точнее не скажешь.