Помнить о былом отнюдь не лишне

Уважаемая газета «Слово» (№ 6 (867) с.16) опубликовала размышления Александра Шуринова по поводу манипуляций русофобов разных мастей при подаче ключевых событий истории. Оценки даны справедливые и уместные, хотя бы потому, что малопочтенное занятие охмурения мозгов ныне доведено сюрреалистами до недостижимых прежде высот. Позволю себе репликой постскриптум дополнить выкладки А. Шуринова.

31 марта 1814 г. пал наполеоновский Париж. Французы не познали издержек поражения, таких как месть вступивших в их столицу российских войск за сожжение и разграбление Белокаменной и других наших городов, за бесчинства «великой армии» Бонапарта по отношению к мирному населению. «Восточные варвары» запомнились простому люду своим наидостойнейшим поведением. В большом и малом, что запечатлели хроники той поры. 
Во избежание упрощений, искажающих истину, надобно хотя бы упомянуть, что у медали есть обратная сторона. Наполеоновский феномен разбился прежде всего о несгибаемую решимость россиян дать отпор агрессору. В подтверждение можно было бы процитировать самого корсиканца, познавшего в предпринятой «ужасной экспедиции» «скифский» характер и волю (его собственные выражения) противника. Прочие западные правители и их присные делали из нежданного разворота событий свои выводы. Воспроизводилась почти один к одному драма полувековой давности.
Напомню, Людовик XV, назвавшийся союзником Елизаветы Петровны в её конфликте с прусским королем Фридрихом II (1756—1763 гг.), занёс в дневник, когда российские войска взяли верх: «Единственная цель моей политики в отношении России – удалить её как можно дальше от европейских дел… Всё, что может погрузить её в хаос и тьму, мне выгодно». Тогда же освежались планы сколачивания «восточного барьера» от Швеции до Турции, в котором Польше отводилась роль связующего звена.
Так вот, пока французы переводили дух после бесчисленных баталий, небезызвестные Талейран, Меттерних и Кестельри (британский делегат) варганили во имя спасения чести, справедливости и будущности Европы «маленькую конвенцию». Таковая была подписана 22.12.1814 г. и предусматривала выделение каждым из трёх её участников по 150 тыс. воинов для выдворения России восвояси. В авантюру имелось в виду вовлечь Баварию, Вюртемберг, Ганновер, Нидерланды, Швецию, а также Оттоманскую порту, «способную произвести полезную диверсию против России».
Детали вероломного заговора воспроизвёл Н.К. Шильдер в солидном сочинении «Император Александр I. Его жизнь и царствование» (гл. 25, с.358—362. — М.: ЭКСМО, 2008). Выделю следующее.
Наполеон бежал с о.Эльба и по прибытии в Париж обнаружил на рабочем столе Людовика XVIII текст «маленькой конвенции». Через секретаря русской миссии в Париже Бутягина он не преминул переправить оригинал Александру I. 28 марта 1815 г. император вызвал Меттерниха и в присутствии министра Штейна потребовал объяснений. Но прежде чем австриец открыл рот, Александр изрёк: «Меттерних, пока мы оба живы, об этом предмете никогда не должно быть разговора между нами». После чего «маленькая конвенция» была предана огню.
Исторические параллели, понятно, категория условная. Однако помнить о былом отнюдь не лишне. Суровая действительность подтверждает — удар не всегда попадает в цель, но от этого намерение не угасает.

Валентин ФАЛИН.