Особенности либерального террора в России

  Кажется, и не было в русской литературе книги, где с такой же пронзительной глубиной и силой было бы рассказано о глухоте русской жизни, пользуясь которой любой «передовой» мерзавец вроде либерал-нигилиста Термосесова, может вдохновиться мыслью и положить замечательного русского человека «ступенью» для зарекомендования своих «наблюдательных способностей»… 

  И когда, лет тридцать назад, я читал в «Соборянах» Н.С. Лескова о мучениях, которым подвергли протоиерея Савелия Туберозова, щемило сердце. Вот уже умерла, надорвавшись на непосильной работе, смиренная протопопица Наталья Николаевна, уже давно посадили в острог негодяя Термосесова, а оболганный им протопоп всё пребывал в запрещении…
  Ещё страшнее этой несправедливой расправы над праведником было то, что правящий архиерей прекрасно знал о невиновности Туберозова и, как говорил дьякон Ахилла, предал его «сему терзанию только для одной политики, чтобы не противоречить за чиновников светской власти»…
  И, отрываясь от пропитанной глухой жестокостью русской жизни книги Н.С. Лескова, думалось — это было в конце семидесятых годов прошлого века! — что навсегда ушла из русской жизни старгородская поповка, и невозможно ничем заполнить зияющую пустоту, и одно только утешительно, что и ужас, описанный в «Соборянах», тоже ушёл в невозвратное прошлое…
  И, конечно, тогда и в голову не могло прийти, что минует три десятилетия и мне самому предстоит стать участником схожих событий…
 
  1.
  Я познакомился с отцом Евстафием (Жаковым) в 1996 году в Старой Ладоге, где он восстанавливал храм Иоанна Предтечи на знаменитой Малышевой горе над Волховом.
  На моих глазах храм возрождался из мерзости запустения, но всё равно, когда смотришь на давние фотографии, трудно поверить, что храм поднимался из тех руин.
  Но здесь, в Старой Ладоге, приходилось заниматься не только ремонтом.
  Однажды летним вечером, когда уже закончилась по-монастырски неспешная служба и отец Евстафий собирался идти закрывать двери, в храм вбежала пьяная, сильно избитая тринадцатилетняя девочка…
  — Господи! — закричала она, рухнув на каменный пол. — Божья Матерь! Помогите мне!
  Потом выяснилось, что девочка с трудом вырвалась из сараев на берегу Волхова, куда её затащили взрослые рыбаки и попытались изнасиловать.
  С того самого вечера, занимаясь строительством и ремонтом, совершая богослужения и разыскивая благотворителей, начал создавать отец Евстафий свой детский приход.
  Он вытаскивал из подвалов заброшенных родителями староладожских детей, принимал к себе «на работу», приучал к церкви…
  — Не важно, как человек приходит в церковь. Пусть дети приходят, чтобы заработать здесь что-то… — говорил он. — Ребенок всё равно изменится в церкви. И обязательно — к лучшему.
  И далеко не всем прихожанам нравилось это.
  — Чего ходить-то сюда деньги зарабатывать, — возмущалась одна из работающих в церкви женщин, когда я поинтересовался её отношением к детскому приходу. — Не, не дело это у батюшки затеяно… Мыслимо ли, робят собирать… Милиция на это есть…
  Отец Евстафий не слушал этих «мудрых» советов. И если чудо — возрождение храма в нищем приходе, то создание детского прихода храма Рождества Иоанна Предтечи — двойное чудо.
  Очень скоро детей здесь стало больше, чем взрослых. И не только на службе. Когда завершалась литургия, дети не уходили домой, а собирались в трапезной. Усаживались за длинные столы.
  Помню, мы провели тогда сочинение, попросили детей рассказать о том, что связывает каждого с этой церковью.
  Набралась целая кипа исписанных детскими каракулями листочков…
 
  «Я пришла в 1994 году в Староладожский храм Иоанна Предтечи. Отец Евстафий иногда, когда у нас чего-нибудь нет, например: понравилось платье — купит. Порвались сапоги — думает над этим вопросом. Нету куртки или шапки — всё думает. От такой доброты и заботы тянет в храм, как магнитная волна. Но на самом деле нас всех тянет ближе к Богу»…
  «Меня зовут Аня. Мне 12 лет. Я выполняю послушание в храме Иоанна Предтечи. Я уже достигла чина младшей псаломщицы. Только в этом храме я поняла, что такое настоящая церковная семья. Наши братья: Артемий и Виталий и одиннадцать сестёр. Наш регент Тамара Владиславовна стала нам мамой. Вот и все. Я бы хотела, чтобы прибавилось братьев и сестер. И чтобы сделали высокий клирос».
  «Меня зовут Ксения, мне 13 лет. Когда я пришла в храм Иоанна Предтечи, я не знала, как молиться и даже креститься не умела. Я узнала отца Евстафия. Мне нравится ходить в храм на службу. Я завела здесь хороших друзей. А вообще лучше храма и веры в Бога нету ничего».
  «Однажды приехала одна девочка в храм с мамой. Она обижала маленьких, спорила с мамой, была жадной и некрасива в душе. Она с мамой жила бедно. Маме пришлось искать новое место жительства. Она совершенно случайно встретила отца Евстафия. Он пожалел бедную женщину и накормил её. Батюшка обеспечил маме с девочкой всё, что нужно для жизни — дом, свет, тепло. Маминому счастью не было конца. Со временем она научилась шить и вышивать. Все болезни исцелились. Ну, а девочка в 13 лет стала рисовать, как художник 7-го класса «в». Петь и танцевать. Но время от времени эти таланты пропадали. Наверное, это от её множества грехов. Она этого не понимала и была от этого несчастна. Но она уже исправилась. И теперь служит в храме Иоанна Предтечи. У нас сейчас очень добрый и справедливый батюшка лет 55. В худых ботинках ходит по улицам, помогая всем немощным, страдающим и труждающимся»…
  «В Старой Ладоге мне очень нравится церковь и батюшка… Я там очень привыкла, и теперь я не могу Старую Ладогу бросить. На Крещение я прочла третий час и шестопсалмие. Люда, 12 лет».
 
  Старую Ладогу, когда храм был окончательно восстановлен, отцу Евстафию пришлось покинуть.
  Услышав, что он покидает их, все дети в храме заплакали…
  Самому иеромонаху Евстафию, прибывшему к новому месту службы, было не до слёз — храм равноапостольной княгини Ольги в усадьбе Михайловка под Стрельной являл собою тонущие в грудах мусора развалины.
  После войны здесь размещалась птицефабрика, потом делались попытки перестроить церковь под спортивную базу… Переустройства и перестройки кончились тем, что своды алтаря обрушились, кровля галереи оказалась содранной, каменный пол обвалился…
  Поднять без помощи государства этот ГИОПовский памятник архитектуры было нереально. Не приходилось рассчитывать и на материальную помощь епархии…
  Тем не менее отец Евстафий поставил посреди руин крест, как он делал это и раньше в трёх восстановленных им церквях, и в храме равноапостольной княгини Ольги начались церковные службы. Помню, мела поземка по полу храма, у стен, поблескивающих разводами льда, надувало сугробы снега, и особенно проникновенно посреди руин звучали слова проповеди:
  «Пилат спросил у Христа: «Что есть истина?», и Спаситель не ответил ему, потому что Он сам и был ответом на этот вопрос. Господь сам — Истина, сам Путь, явленный нам во всей полноте»…
  И слушая глуховатый голос иеромонаха Евстафия, словно и рождающийся из церковных руин, вспоминались слова Спасителя: «Где трое соберутся во имя Мое, там и буду я», вспоминаешь, что Святая Церковь и есть Истина.
  И случилось чудо. Поднялся из руин храм, носящий имя княгини, которая первой из руководителей нашей страны прозрела свет Истины и приняла святое крещение.
  И смотришь сейчас на восстановленный храм и думаешь, что же тогда восстановление храма, если не постижение истины? По этому пути уходила Россия сама от себя, по этому пути она возвращается к себе…
 
  2.
  Завершение восстановления храма равноапостольной Ольги в Михайловке совпало с превращением Санкт-Петербургского шоссе в петербургский аналог Рублёвки. Константиновский дворец, превращённые в президентскую резиденцию элитные загородные дома, великолепный гольф-клуб — чего только не появилось здесь. Ну, а дворцово-парковый ансамбль «Михайловская дача» передали под Высшую школу менеджмента (ВШМ) Санкт-Петербургского государственного университета.
  Как сообщили газеты: «С учётом поставленной перед Высшей школой менеджмента СПбГУ стратегической цели выхода на лидирующие позиции в мировой системе бизнес-образования загородный кампус ВШМ должен быть одним из лучших в мире; в нём будут использованы все возможности современного технического оснащения».
  Чтобы «обеспечить интернациональную среду подготовки менеджеров для успешной конкуренции в современной глобальной экономике», решили, что не менее 30% студентов и преподавателей ВШМ будут составлять иностранные граждане.
  Само по себе создание Высшей школой менеджмента, сколь бы амбициозным ни выглядел замысел, никаких опасений у прихожан храма равноапостольной Ольги не вызвало. Ещё в 2000 году Комитет по управлению городским имуществом передал восстанавливаемую церковь Святой княгини Ольги по договору безвозмездного пользования № 16-БО1175 Санкт-Петербургской Епархии.
  Более того…
  Как раз в это время началось устройство в подвальном помещении  храма во имя святого мученика Юрия Новицкого, работавшего до 1922 года профессором уголовного права в Петроградском университете…
  «Я родился и вырос в семье профессора, доктора медицинских наук Михаила Павловича Жакова, — рассказывал о замысле этого храма  игумен Евстафий. — Профессора Ивановского медицинского института часто бывали у нас в гостях, и я вместе с родителями бывал в их домах, но я не припомню ни единого случая, чтобы кто-нибудь говорил о Боге, разве что с сарказмом… С детства осталось у меня общее впечатление о профессорском корпусе — как далеки они от православия, от Церкви, от веры в Бога и скорее враждебны всему этому.
  И вот я узнал, что профессор кафедры уголовного права университета, работавший на юридическом факультете (где позже учились В.В. Путин и Д.А. Медведев) Юрий Петрович Новицкий, был расстрелян вместе с митрополитом Вениамином (Казанским) и иже с ними — причислен к лику святых!
  Я был потрясён этим фактом, столь нетипичным и даже противным интеллигенции России, которая только и знала, что раскачивала устои великого государства и с любопытством наблюдала, что же из этого выйдет. Пытаясь оплёвывать Церковь, Религию и Господа, эти интеллигенты, сами развращённые антиправославием, цинично развращали студентов, сея семена зла.
   Святой профессор! И сразу же возникло чувство несказаемого величия святого мученика Юрия, которого не связал интеллигентский футляр, который разорвал узы высокоинтеллектуального зазнайства — и оказался в числе четырёх святых новомучеников. И всеми нами, клириками и членами приходского Совета храма святой Ольги, овладела настоятельная мысль: основать храм во имя святого мученика Юрия Новицкого и служить в нём во утверждение новой интеллигенции, которой имя Божие душевно близко. Это чувство укрепилось после того, как храм святой Ольги стал частью СПб университета, находясь на землях Михайловской дачи, переданной СПб университету для размещения там Высшей школы менеджмента. Мы были воодушевлены этим, видя особый знак Божественный — храм св. Ольги возвращает университету своего профессора в имени его храма, в божественных службах во имя его, профессора университета, но уже святого профессора».
 
  Увы… Воодушевление это быстро рассеялось.
  Когда депутация прихожан пришла на приём к руководству СПб университета, их встретил очень интеллигентный человек, безупречно вежливый, с холодным и безразличным взглядом.
  «Мы успокоили его, — рассказывает игумен Евстафий, — говоря, что денег мы не просим, но хотим, чтобы корпорация профессоров и преподавателей просто возрадовалась, что их коллега теперь вернулся к ним — храмом во имя святого мученика Юрия. Высокая эрудиция нашего собеседника помешала ему понять всё значение этого события. Напротив, заботясь о «бабушках», наш собеседник говорил нам, что вопросы строительства и создания школы менеджмента настолько сложны, что храм просто будет мешать строителям, и всё труднее и труднее будет устраивать дорогу к храму».
  Скоро «заботы» руководства университета о верующих старушках приняли и конкретное документальное выражение. На имя Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира поступило письмо за подписью ректора университета Л.А. Вербицкой:
 
  «От 12.12.07. № р - 61
  Глубокоуважаемый Владыка!
  В рамках реализации Приоритетного национального проекта «Образование», инициированного Президентом Российской Федерации В.В. Путиным, распоряжением Правительства Российской Федерации от 25 апреля 2006 года № 576-р на базе факультета менеджмента Санкт-Петербургского государственного университета создана Высшая школа менеджмента. Принято решение о размещении Высшей школы менеджмента на территории и в зданиях дворцово-паркового ансамбля «Михайловская дача»… В июле 2006 года весь комплекс зданий и сооружений был передан Санкт-Петербургскому государственному университету. Целью проекта является создание российской школы бизнеса мирового уровня для подготовки национальной элиты управленческих кадров (выделено нами — Н.К.), способной решать задачи повышения конкурентоспособности страны в экономике знаний XXI века…
  В целях обеспечения сохранности переданного нам комплекса, являющегося памятником истории и культуры федерального значения, на территории дворцово-паркового ансамбля установлено защитно-охранное ограждение. Осенью нынешнего года планируется начало широкомасштабных строительно-монтажных работ, что значительно затруднит проход прихожан к церкви Святой княгини Ольги во время служб и церковных праздников церкви. В целях обеспечения безопасности, в соответствии с требованиями к организации строительной площадки, необходимо введение режима ограниченного доступа на территорию «Михайловской дачи». Учитывая создавшуюся ситуацию, прошу Вас изыскать возможность для рассмотрения вопроса о временном (до завершения строительства и реконструкции дворцово-паркового ансамбля «Михайловская дача») переносе прихода в другое место».
  Описывать все перипетии развернувшейся борьбы за храм в Михайловке нет нужды.
  Хотя первый натиск прихожанам и удалось выдержать, зачистка пространства «для подготовки национальной элиты управленческих кадров» была продолжена в либеральных СМИ, развернувших настоящую компанию травли игумена Евстафия (Жакова).
 
  3.
  Хотя суждения игумена Евстафия (Жакова) о положительной роли И.В. Сталина в истории нашей страны и раздражают либерально настроенных «прогрессистов-реформаторов», но сами по себе они не содержат ничего противоречащего православной морали и нравственности. Более того, надо признать, что трезвое осмысление личности И.В. Сталина, объективная оценка свершений его чрезвычайно актуальны сейчас.
  Разумеется, нельзя при этом забывать о просчётах И.В. Сталина: об антинародной коллективизации, о жестоких репрессиях тридцатых годов, об ошибках, совершённых в ходе Великой Отечественной войны…
  Но предъявляя Сталину эти претензии, надо всё-таки разделять его личные, частные ошибки и те системные преступления власти, которую Сталин и пытался изменить и которую он изменил, вырубив созданную Лениным и Троцким — выражение Г. Пятакова! — «чудо-партию».
  Да, жертвы, понесённые русским народом в ходе чисток 30-х годов, тяжелы. И хотя многие жертвы лежат на совести связанных с Троцким и Зиновьевым чекистов (пытаясь остановить затеянную Сталиным чистку, они сознательно арестовывали и уничтожали совершенно невинных людей), и хотя Сталин и сумел привлечь к ответственности этих выродков, всё равно это не снимает с него вины как с непосредственного руководителя нашей страны.
  Но, упрекая Сталина за 37-й год, не будем забывать и того, что если бы в ходе этих чисток Сталину не удалось уничтожить всех этих троцких, зиновьевых, бухариных, каменевых и иже с ними, то не было сейчас ни России, ни Православия, и вся наша страна с её народами и её природными богатствами была бы израсходована в интересах международного Интернационала.
  Эти нехитрые исторические истины с той или иной глубиной осознают сейчас миллионы наших сограждан. Более того,  постепенно приходит народное осознание и другой, гораздо более важной истины. Постепенно начинаем мы понимать, что наши либералы так пламенно ненавидят Сталина не за то, что при нём было уничтожено много русских людей.
  Нет!
  Они ненавидят Сталина за то, что он уничтожил систему уничтожения русского народа, которая была создана Лениным и Троцким со товарищи.
 
  И, конечно, никаких оснований для критики в отступлении от церковных канонов не давала икона блаженной Матроны Московской, появившаяся в храме равноапостольной княгини Ольги.
  Как справедливо отмечалось в открытом письме прихожан храма равноапостольной Ольги в Михайловке, никто и не воспринимал икону святой Матроны Московской как икону Сталина.
  «Эта икона — свидетельство о силе молитвы святой Матроны за Русь, молитвы, которая преобразила гонителя православия и врага России в подлинного вождя народа, немало способствовавшего возрождению православия на Руси и приведшего нашу страну к победе в Великой Отечественной войне».
  Мы знаем, сколь велика была сила молитвы Матроны Московской.
  Чувствовал ли Сталин воздействие этой молитвы на себе?
  Ответ на этот вопрос мы находим в том преображении врага России и православия, каким несомненно был Иосиф Виссарионович в первые послереволюционные годы, в человека, уничтожившего врагов России, в человека, сумевшего перешагнуть через атеизм ленинской гвардии и восстановить, кажется, уже почти навсегда уничтоженную Русскую Православную Церковь.
  И есть ещё один небесный знак, свидетельствующий о силе молитвы Матроны Московской, поддерживавшей Сталина на пути его преображения.
  2 мая 1952 года она почила, а меньше чем через год завершилась и жизнь Иосифа Виссарионовича, убитого, как известно, путём неоказания медицинской помощи его ближайшим окружением.
 
  4.
  Тем не менее появлению этой иконы блаженной Матроны наши телеканалы и жёлто-демократические газеты уделили места гораздо больше, чем другим, несравнимо более важным церковным событиям.
  Поражало несоответствие мощного и беспощадного, как «Буря в пустыне», пропагандистского оружия и малозначимости произошедшего события. Ещё более поражали низкопробность и непрофессионализм публикаций.
  Появление иконы журналисты пытались представить как попытку канонизировать И.В. Сталина. И поскольку на иконе блаженной Матроны над головой Сталина невозможно было обнаружить ничего, даже отдалённо напоминающего нимб, положенный святым, тут же приводилось изображение второпях изготовленных «образков» Сталина, которые неведомо где распространялись. Тут же сообщалось, что фактически виртуальная организация «Коммунисты Петербурга и Ленобласти» намерена обратиться к Церкви с просьбой запустить процедуру канонизации Сталина.
  В этой торопливо сляпанной из передёргиваний газетной стряпне ощущалась опытная, твёрдая рука, направляющая заряд откровенной лжи точно в цель. И не об анализе причин, порождающих поразительный рост популярности Сталина в современном российском обществе, шла тут речь, а ставилась предельно прагматичная задача: удалить из прихода настоятеля, почему-то мешающего «подготовке национальной элиты управленческих кадров».
  Мы видим, как обвинительные — «Молитва палачу», «Приход Сталина под Петербург», «Настоятель храма в Стрельне нарисовал и повесил «икону» с ликом кровавого тирана»! — заголовки почти мгновенно сменились шапками, напоминающими чтение приговора: «Сталиниста в рясе освободят от службы», «Священник-сталинист сложил с себя полномочия настоятеля храма», «Игумена, выставившего икону с изображением Сталина, вынудили написать прошение об отставке», «Игумен, почитающий Сталина, подал прошение об отставке»…
  «Руководство РПЦ осудило настоятеля храма в Стрельне игумена Евстафия (Жакова), который выставил в церкви икону с изображением Иосифа Сталина, — радостно сообщали газеты. — Клирик совершил дисциплинарное нарушение, поместив в храме неканонический образ. Он уже попросил «под давлением общественности» освободить его от должности».
  Столь нехарактерная для Русской Православной Церкви торопливость в принятии кадровых решений абсолютно необъяснима, если не учитывать, что решения эти — вот оно высочайшее мастерство заказной журналистики! — были заложены, как фундамент, ещё в первые публикации…
 
  5.
  «Разговоры о святости Сталина — кощунство над памятью мучеников, которые погибли во время сталинского режима, ведь при Сталине никто так не пострадал, как духовенство, которое было истреблено почти на сто процентов, — сразу, как только развернулась компания либеральной травли, — прокомментировал действия игумена Евстафия руководитель пресс-службы Московского патриархата священник Владимир Вигилянский. — Произошло дисциплинарное нарушение: клирик не имеет права вешать в храме неканоническую икону. С поступком священника будет разбираться правящий архиерей (митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир)».
  В этом комментарии, лёгшем в основу большинства газетных публикаций, поражает не только торопливость отклика, но и внутренняя, стилистическая созвучность комментария построенным на передергиваниях и обмане статьям из жёлто-демократических изданий.
  Действительно…
  В принципе, можно согласиться, что разговоры о святости Сталина — кощунство над памятью мучеников…
  Но кто, кроме «Московского комсомольца», «Комсомольской правды» и насчитывающей «более 500 человек» партии «Коммунисты Петербурга и Ленобласти», говорил о «святости» Сталина?
  Сам игумен Евстафий в опубликованном интервью подчеркнул, что «речь не идёт о его (Сталина) канонизации. Речь идёт именно о почитании великого вождя и руководителя, спасителя страны»…
  Столь же лукаво выстроена фраза о дисциплинарном нарушении, которое якобы произошло в храме равноапостольной Ольги. Ну что возразишь против слов, что «клирик не имеет права вешать в храме неканоническую икону»?
  Разумеется, если на иконе в неподобающем виде изображены Спаситель, Богородица или Святые, такую икону помещать в храме нельзя… И для того чтобы не произошло накладок из-за недомыслия иконописца, и существует канон, указывающий, как подобает изображать Спасителя, Богородицу и Святых.
  Но ведь совсем другое дело грешники, которых тоже изображают иногда на иконах.
  Тут каноны уже не действуют, и всё определяется молитвенным размышлением, духовным тактом и талантом иконописца. Иногда, как, например, на иконе, изображающей преподобного Серафима Саровского и пришедшего к нему офицера-декабриста, получается хорошо, иногда, как, допустим, произошло на иконе Матроны Московской, не очень. Но нарушения-то канона нет ни там, ни здесь. Благочестивость таких икон выверяется временем, и они или уходят в небытие, или превращаются в общеупотребительные образы.
  И совсем уже в духе жёлтой прессы, спешащей ввергнуть игумена Евстафия в коматозное состояние, выглядит заявление: дескать, с «поступком священника будет разбираться правящий архиерей».
  Хотя пресс-секретарь и не малая должность, но как-то всегда казалось, что правящий архиерей сам решает, с чем и как ему разбираться и никаких секретарских указаний для этого ему не требуется…
  Тем не менее этот по-газетному торопливый и неосмысленный комментарий был дан, и его в качестве главной забойной силы в более или менее расширенном варианте воспроизвели все участвовавшие в травле игумена Евстафия издания.
  Комментарий этот очень подходил включившимся в компанию террора изданиям, он был составлен по законам этой прессы.
  Тут, наверное, надобно вспомнить, откуда пришёл священник Владимир Вигилянский на работу в пресс-центр Патриархии.
  Священником он стал не очень давно.
  До этого в семидесятые годы успешно закончил Литературный институт имени А.М. Горького при Союзе писателей СССР, потом работал в коротичевском «Огоньке», потом, подобно своему шефу, читал лекции в США, с 1992 по 1994 год работал в газете «Нью-Йорк таймс», а в 1994 году стал главным редактором воскресного приложения газеты «Московские новости».
  Издания эти по праву могут почитаться прямыми родственниками газет, включившихся в травлю игумена Евстафия, а от русофобского, либерально-атеистического духа  трудно было освободиться даже и будучи священником храма Татианы при Московском государственном университете.
  Похоже, что навыки «огоньковской» школы господин Вигилянский использовал и против настоятеля храма равноапостольной Ольги, имевшего несчастье оказаться  на территории Высшей школы менеджмента Санкт-Петербургского университета.
  Когда зазвучал столь слаженный хор, уже не важно стало, что прихожане храма разослали по редакциям газет открытое письмо, в котором доводилось до сведения прессы, что «отец Евстафий принял воистину мудрое решение. Чтобы прекратить газетную истерию и не вводить в смущение несведущих православных людей, а также чтобы не подвергать икону возможности поругания её со стороны либеральных экстремистов, он попросил жертвователей забрать их дар из нашего храма. 30 ноября 2008 года, после литургии, отслужив молебен святой Матроне Московской, мы простились с нашей иконой».
  Казалось бы, инцидент исчерпан, но ведь не против иконы и поднялись  вооружённые господином Вигилянским журналисты, и уже не икону им требовалось удалить из храма, а самого настоятеля…
 
  6.
  — Сейчас в России строят церкви, по телевидению регулярно выступают священнослужители, а наше общество всё глубже и глубже проваливается в бездну пороков. Что это – парадокс? — спросили у игумена Евстафия.
  — Это такой же парадокс, как и всякая борьба, — ответил игумен. — Борьба всегда — парадокс. Потому что сталкиваются противоположные силы. Причём то одна, то другая одолевает. То одна, то другая становится сильнее. Но та сила, за которой стоит Господь, — эта сила в конечном счёте самая победоносная. И то, что мы наблюдаем сейчас, не более чем временно.
  Мне кажется важным вспомнить ещё раз эти слова игумена, когда в оглушительном — на всю страну! — визге и гвалте, поднятых нашими «передовыми» СМИ, исчезли последние воспоминания о приличиях и подобии порядочности. Корреспондент «Комсомольской правды», к примеру, вместо того чтобы принести извинения за опубликованные им лживые сведения, ещё и обругал игумена Евфстафия за то, что тот не впал от страха в коматозное состояние, как ему было предписано «Комсомольской правдой», а продолжает, как ни в чем не бывало, служить в храме.
  «Сила, за которой стоит Господь, — эта сила в конечном счёте самая победоносная. И то, что мы наблюдаем сейчас, не более чем временно», — говорит игумен Евстафий.  Эти слова очень утешают, когда под визг и гвалт, поднятый ненавидящими Русскую Православную Церковь либералами, был дан ход заявлению игумена, и он был назначен вторым священником в поднятом из руин его трудами и молитвами храме…
  Но служба продолжается в этом храме, звучат православные молитвы на территории, отведённой для подготовки иностранными специалистами национальной элиты управленческих кадров, а это значит, что продолжающийся вот уже два десятилетия и оглушающий нашу страну визг и гвалт — пока ещё по-прежнему ничто перед силой Господней…