Неудачная женитьба

Эта история достоверная и совершенно непридуманная. Даже имена подлинные. Можно сказать, автобиографический рассказ
Однажды один умный «человек в футляре» сказал: «женитьба — дело серьёзное». Справедливость этих слов я понял ещё в раннем детстве. Мы жили в длинном деревянном доме на пять квартир. Это была старая армейская казарма, построенная из лиственницы в «царское время».

Таких домов в ЖилКооперации, так назывался наш небольшой район, было более двадцати. В середине двадцатых годов наш дед по отцовской линии вместе с такими же нуждающимися на паях выкупили эти казармы и перевезли из военного городка, который располагался в двенадцати километрах от нашего района. Крайние квартиры в доме были трёхкомнатные и достаточно обширные. Средние чуть поменьше. Мы жили в третьей квартире. Во второй жил прокурор с женой. У них были две четырёхлетние дочки-двойняшки Лорочка и Томочка. Напротив дома стоял длинный двухэтажный сарай, по числу квартир и по виду больше похожий на большой амбар. Сарай был очень добротный, бревенчатый. Летом мы даже ночевали на втором этаже. Сарай мы почему-то называли стайкой. За домом располагался большой сад, который отделял дом от Московского тракта. И несмотря на то что мы находились на территории города Иркутск-2, жизнь у нас была полупровинциальная. Даже огороды свои были.
Был летний августовский день. Весело и беспечно чирикали воробьи, прыгая по веткам, по двору прогуливались куры, деловито ковыряясь в земле. А между ними важно вышагивал цветастый петух. Ничто не предвещало в этот день трагических событий, но вдруг я вспомнил, что через две недели мы с братом должны пойти в школу. Меня стала распирать гордость. Гордость наполнила все мои внутренности, и я стал соображать, что бы такое совершить, чтобы отметить наше «совершеннолетие». Во дворе ничего особенного не происходило, только в песочнице мирно ковырялись Томочка и Лорочка. Впрочем, с ними мы были уже знакомы. Мы наряжали с ними новогоднюю ёлку, а Лорочку я даже приглашал на танец. Правда, особых симпатий у меня к ней тогда не было, но, тем не менее, знакомство состоялось. Я подумал и решил, что нужно на них жениться. Все-таки прокурорские дочки. Я подошел к брату Владимиру и сказал: «Володька! Давай будем жениться». Он ответил: «Угу». Надо сказать, что во всех таких серьёзных мероприятиях я всегда был заводилой и лидером. Мы с братом были близнецы. Говорили, даже однояйцовые. У нас было одно место, и врачи не могли определить, что нас двое. Я родился на час раньше. Когда мы были уже взрослые, брат Владимир в шутку говорил: «Старший брат, что второй отец». Ещё в раннем детстве, когда нам не было и трёх лет, на вопрос «как тебя зовут?» брат отвечал: «Волётька». Я же говорил: «Гегей Ыкороть!», что означало «Сергей Викторович». Мы долгое время не могли выговаривать все буквы. Мы родились восьмимесячными, недоношенными, крохотными и, видимо, поэтому с речью у нас были затруднения.
Полдела сделано. С братом Владимиром к консенсусу пришли. Дело за малым — договориться с невестами. Мы подошли к песочнице. Я критически посмотрел на невест. Вроде бы ничего: пухленькие, симпатичные. Решительно сказал: «Мы решили на вас жениться». В ответ молчание. Молчание — знак согласия. Я взял их за руки и сказал: «А теперь пошли в стайку». Они покорно пошли за мной. Я знал, что невест нужно вести на сеновал, но зачем, представлял смутно. «Сидите здесь, а мы пошли на охоту», — скомандовал я и закрыл стайку на засов. Это была моя роковая ошибка. Но меня смущало то, что невесты могут сбежать. Мы с братом направили свои стопы в наш сад. В саду к тому времени поспели малина, крыжовник, яблоки, смородина. Монотонно жужжали мухи и гудели пчёлы. Мы с братом начали охотиться. Начали с малины и крыжовника и так увлеклись, что я напрочь забыл, что женился. Брат забыл об этом значительно раньше.
А тем временем прокурорша бегала по двору и причитала: «Ну, где же они мои хорошие?! Только что здесь были! Ну, где же они?!». А её «хорошие», просидев в стайке около двух часов, поняли, что лопухнулись и что жениться на них никто не собирался, и стали орать и пинать дверь стайки ногами. Прокурорша подскочила к двери, открыла её и расцвела от радости. Но тут же сообразила, что нужно отомстить. Месть — плохой советчик. Одному она приносит моральное удовлетворение, а другому горе. Так оно и случилось. Прокурорша сразу сообразила, кто виновник торжества, и побежала к нашей мамаше. Мама дала указание двум «палачам» — старшей сестре и старшему брату — срочно найти виновника торжества, то есть меня, и привести пред её светлые очи. Брат и сестра всегда с большой охотой выполняли такие поручения. Они были намного старше меня и могли скрутить меня в два счёта. Я отчаянно упирался, но меня всё равно приволокли к мамочке. В руках она уже держала экранированный провод в металлической оплётке. Наш папа работал на заводе радиоинженером, и поэтому для него не было больших проблем приносить с работы такие вещи. Максим Горький в своём произведении «Детство» рассказывал, как дед Каширин наказывал его прутиком. По сравнению с экранированным проводом это детский лепет. Мало его дед Каширин наказывал. Больше надо было. Если бы его наказывали экранированным проводом, он бы уже никогда ничего не писал.
Меня подвели к месту экзекуции. Я стоял ни жив ни мёртв. «Ну что опять натворил?» – спросила маманя. Она крепко схватила меня за руку и стала стегать проводом. Я истошно кричал: «Мамочка! Прости! Больти никогда не буду жениться! Больти никогда не буду жениться!». Но она почему-то не верила. Больших усилий стоило мне вырваться и спрятаться под стол. «Ну-ка быстро вылазь!» – прозвучала команда. Но я не подчинился. Между ножками стола были перекладины. И она не могла выудить меня. И проводом достать тоже не могла. Я притих. Мама покрутилась возле стола и ушла на кухню. Когда она занялась стряпнёй, я потихоньку подкрался к двери и выскочил на улицу. Я убежал далеко от дома, опасаясь, что старшие брат и сестра из любви ко мне могут найти меня и опять привести на экзекуцию, а этого мне очень не хотелось. Я долго бродил по улицам, пока не стало смеркаться. Когда я вернулся домой, все уже спали. Я потихоньку прокрался к постели и лёг спать. Из всего этого я понял, что без благословления жениться опасно. Если бы я попросил благословления у прокурорши, то ничего этого не случилось бы. К сожалению, в молодости я забыл этот случай и совершил более серьёзную ошибку, но это уже другая история.