Мы живём в допетровских границах

Публицист, поэт, учёный и аналитик  Сэда Вермишева всегда мыслит неординарно. Решения, предлагаемые ею, нестандартны. Стереотипы в жизни, в творчестве – это, кажется, то, что она не любит больше всего. В этом нас в очередной раз убеждает публикуемое сегодня на наших страницах интервью с ней. Беседа корреспондента «Слова»  с Сэдой Константиновной о становлении российской государственности и приоритетах нынешнего руководства России в этом вопросе, полагаем, вызовет живейшую реакцию наших читателей.

— Сэда Константиновна, в одном из своих интервью Вы коснулись отношений России с Западом в ипостаси Российской империи, Советского Союза и нынешней Российской Федерации. Вы пришли к выводу на примере времён начиная с Наполеона, что Россия, будучи объектом политических манипуляций и прямой агрессии Запада, тем не менее выходила из этих катаклизмов мирового масштаба победителем.

— Да, войну с Наполеоном Россия закончила в Париже подписанием Священного союза, что возвысило и укрепило её роль в Европе; Первая мировая война в конечном итоге способствовала образованию Советского Союза, вышедшего на позиции второй сверхдержавы мира, а главное, явила миру и реализовала альтернативный существующему проект мироустройства. Вторая мировая война продемонстрировала преимущества нашего проекта, во всяком случае в экстремальных условиях, и была ознаменована водружением советского флага над Рейхстагом и подписанием Потсдамско-Ялтинских соглашений с разделением зон влияния в Европе между странами Запада и Советским Союзом.
— Тем не менее в ХХ веке у нас происходили территориальные изменения, устанавливались новые, как внешние, так и внутренние границы, и эти изменении происходили в мирное время и не были связаны с противостоянием внешним силам...
— Вы правы. Такие изменения имели место и были связаны не с внешними факторами, а с внутриполитическими процессами, оказавшими огромное влияние на судьбу страны. Не будем пока касаться изменений внутригосударственных границ, связанных с переходом от единого территориального губернского деления страны к смешанному типу — национально-территориальному и территориальному её делению, а остановимся на изменениях внешних рубежей страны, её государственных границ как результата внутриполитических трансформаций и решений.
Отметим, что за восемь месяцев 1917 года в Российской империи дважды сменился общественно-политический строй. Конституционная монархия была ликвидирована Февральской революцией. Временное правительство не справилось со своей задачей, основной: Западный фронт разваливался, недовольство масс росло, в итоге власть перешла в руки большевиков.
Революционность смены власти заключалась прежде всего в подходах к собственности и к национальному вопросу, которые в конечном итоге повлияли на изменение внешних границ государства.
Так, экспроприация советской властью частной собственности и ликвидация её как института привели к Гражданской войне и образованию неподконтрольных ей территорий с враждебными режимами (Колчак, Врангель, Деникин, Корнилов, Краснов, Юденич и др.), что означало распад России как единого централизованного государства.
В этом же направлении работали и новые идеологические установки в национальном вопросе. В результате провозглашения права наций на самоопределение, аннулирования секретных и неравноправных договоров царского и Временного правительства на национальных окраинах Российской империи, на территориях бывших губерний и уездов образовался целый ряд независимых государств. Слабость этих республик, как и российских контрреволюционных режимов, способствовала интервенции и оккупации их территорий иностранными государствами — Германией, Турцией, Францией, Англией, США.
В итоге политических трансформаций внутри страны и перехода на новые идеологические и политические установки к концу 1918-го советской Россией было утеряно три четверти территории Росийской империи.
— Картина страшная. В этом, кстати, одна из причин начавшейся Гражданской войны – многие просто не могли смириться с такими утратами исторических приобретений России…
— Картина эта очень напоминает наши времена после подписания Беловежских соглашений и расстрела Белого дома — событий, предопределивших контрреволюционный переворот в нашей стране с переходом государственной общенациональной собственности к кучке частных лиц в результате приватизации и залоговых аукционов по чубайсовско-гайдаровской схеме, а с распадом единой страны по горбачёвско-ельцинским лекалам и новоогарёвско-беловежской схеме на суверенные республики.
— Возможно, поэтому тема Первой мировой войны вызвала такой повышенный интерес общественности и СМИ. А совсем скоро страна будет отмечать 70-летие Победы во Второй мировой войне...
— Именно ситуация Первой мировой войны в нашем сознании ассоциируется с нынешними временами, отсюда и повышенный интерес к этой теме, к тому историческому периоду.
Однако отмечу и подчеркну: позитивное начало, которое лежало в основе Октябрьской революции — идеи социальной справедливости и национального равенства — определило в конечном итоге победу советской власти на всей территории бывшей царской России. Хотя за это была заплачена огромная цена.
— Так как во многом сегодняшняя ситуация в России напоминает ту, послеоктябрьскую, хотелось бы подробнее остановиться на том историческом периоде…
— Если говорить конкретно, то в соответствии с провозглашёнными принципами в области национальной политики, советское правительство через три месяца после Октябрьской революции:
признало независимость Великого княжества Финляндского, присоединённого к России в 1809 году и пользовавшегося автономией в составе Российской империи;
признало независимость Прибалтийских государств, вхождение которых в состав России было положено в 1721 году Ништадским миром;
аннулировало как несправедливый договор (1812—1814 гг.) между Россией, Пруссией и Австрией о разделе Польши;
допустило образование в Закавказье трёх республик (Армении, Азербайджана и Грузии), чья независимость носила во многом формальный характер и практически сопровождалась оккупацией их территорий немецкими, турецкими и английскими войсками;
допустило образование на Дальнем Востоке суверенного государства — Дальневосточной демократической республики;
смирилось в 1918 году с захватом Бессарабии Румынией;
смирилось с аннексией части Белоруссии Германией.
Отметим к тому же Гражданскую войну и интервенцию на Украине, которая в 1918—1920 годах стала объектом интервенции Англии, Германии, Австрии, полем сражения Красной армии с белогвардейцами, с войсками Центральной рады и Директории. В Средней Азии также полыхала война Красной армии с белогвардейцами, англичанами и басмачами.
Но даже здесь ещё рано ставить точку в перечне территориальных потерь России как результата установления в стране государственного строя с принципиально новыми идеологическими установками в национальном вопросе и отменой частной собственности. Помимо подписанного ранее Брест-Литовского мира в 1921 году Советской властью были подписаны Рижский и Московский договоры. По первому Россия признавала юрисдикцию Польши над Западной Украиной и Западной Белоруссией. По второму к Турции отошла часть Армении, включающая Карскую область с округами с важнейшей, с точки зрения военной стратегии и безопасности южных рубежей России, крепостью Карс. Крепость Карс в XIX веке трижды занималась русскими войсками. Окончательно она была взята штурмом в 1877 году и вошла в состав России в 1878 году.
Сдача Карской крепости и всей территории Западной Армении не была результатом поражения русской армии на этом участке фронта. Сданы эти территории были исключительно из идеологических установок, в частности Ленина, делавшего ставку на Турцию в деле продвижения пролетарской революции на Ближний и Средний Восток. Хотя пролетарская революция не могла произойти там, где не было политически организованного рабочего класса. Кроме того, социальный протест мусульманских народов обычно трансформируется в специфические конфессиональные, а не социально-политические формы. Видеть это мы можем в полной мере, наблюдая нынешние события на Ближнем и Среднем Востоке.
Территориальные же и позиционные потери России в этом регионе ощущаются и по сей день достаточно остро.
Пересмотру как неравноправный был подвергнут и Туркманчайский договор с шахским Ираном, в пользу последнего…
Таким образом, отказавшись по идеологическим соображениям от договоров царского правительства, названных несправедливыми и неравноправными, но определявших внешние границы территории Российской империи, советская власть признала новые границы в ущерб собственным геополитическим интересам.
Кроме того, выйдя из войны, как не отвечающей интересам большинства населения, советская Россия потеряла право на территории, отходившие к ней в результате победы Антанты над Германией и Турцией в Первой мировой войне в противовес Англии, Франции и США, широко воспользовавшимися плодами этой победы. Вспомним условия Версальского мира с его контрибуциями и аннексией территорий побеждённой Германии.
Вступая в Первую мировую войну, Российская империя стремилась к укреплению своих позиций на Балканах, западных рубежах, а также на Ближнем и Среднем Востоке. Близок был час падения Константинополя (Стамбула) и «закрепления за Россией, согласно англо-франко-русскому секретному соглашению 1915 года, проливов Босфор и Дарданеллы. А по соглашению1916 года Россия получала северо-восточную часть Османской империи — армянские области Эрзерум, Трапезунд, а также на юго-востоке — Ван, Битлис и область Курдистана к югу от Вана и Битлиса». (Ю. Барсегов. Геополитическая угроза России с Ю. — М.: 1996).Однако выход России из войны не позволил ей воспользоваться своими блестящими победами Юденича и Пржевальского на этом участке фронта. Этот воистину исторический шанс был упущен.
Таковы вкратце были к 1920—1921 году итоги радикальной смены многовекового общественно-политического устройства России и её территориальной конфигурации и геополитического позиционирования на международной арене в результате перехода советской власти на новую идеологическую и политическую платформу. В результате советская Россия оказалась по сравнению с царской Россией в совершенно новой, ущербной и угрожающей геополитической ситуации. Сколь схожа она с нынешней, говорить, наверное, излишне.
— Тем не менее распад страны был преодолен...
— Да, распад был преодолен. Советская Россия пошла по пути собирания земель и централизации власти. И достигла в этом потрясающих результатов в кратчайшие сроки, возможно, именно потому, что вернулась волею исторической необходимости на свой исконный путь, на который она встала начиная с Ивана Калиты и который получил свою завершённую форму с образованием в 1721 году Российской империи как многонационального государства в царствование Петра Первого.
Ломка этой исторической парадигмы всегда сопровождалась для России трагическими последствиями — территориальными потерями, геополитической уязвимостью, потерей управляемости государством и, конечно, гигантскими жертвами. То есть ровно то, что мы наблюдаем и сегодня как результат свершённых трансформаций в конце 90-х годов теперь уже прошлого века, авторство которых принадлежит верхушке советского строя Горбачёву и Ельцину. Тогда, в годы Октябрьской революции, распад этот, как было уже отмечено выше, был преодолён в ударные сроки. За исключением тех невозвратимых потерь, о которых сказано ранее. Взамен отвергнутой модели царской имперской России была выдвинута и реализована модель союзного государства на основе социалистического уклада и равноправного объединения народов в Союз Советских Социалистических республик — СССР. Это было начинание, намного опередившее, а в дальнейшем и определившее образование Европейского союза — мощной организации, противостоящей нынешней России. Руководство же нынешней России по собственному почину распустило Советский Союз, разрушило исторически сложившую общность и единое экономическое пространство, потеряло территории и зоны влияния в лице дружественных сопредельных государств, распустив СЭВ и отменив Варшавский договор.
Но вернёмся в те годы.
Откупаясь и поступаясь территориями, советская Россия выиграла время и укрепилась. Когда же это произошло, маятник качнулся вспять. Непонимание или игнорирование этой национальной специфики в силу отсутствия у упомянутых выше государственных мужей соответствующего мышления или в силу прямого предательства чревато бедствиями и катастрофами, в чём мы могли убедиться на примере событий последних десятилетий.
— Когда хронологически произошёл перелом ситуации, выведший советскую Россию на прежние рубежи?
— Произошло это в фантастически короткие сроки. Уже в 1920—1921 гг. устанавливается советская власть в Закавказье. В 1922 году это уже Закфедерация. Далее Россия, Украина, Белоруссия и Закфедерация учреждают Советский Союз, в состав которого в 1936 году входило уже 11 республик и который был денонсирован в Беловежской пуще Ельциным, Кравчуком и Шушкевичем.
— Много говорится о том, что СССР вошёл во Вторую мировую неподготовленным…
— Насчёт причин неготовности и неожиданности для руководства страны нападения Гитлера у меня есть своя точка зрения. Мне кажется, Сталин не мог предположить, что Гитлер до такой степени недальновиден, что может решиться на «бросок на Восток», на войну с СССР, имея за спиной враждебную, не лояльную по отношению к нему оккупированную Европу и такого противника, как Великобритания. Зная территориальную протяженность Советского Союза и огромные возможности, которые даёт это обстоятельство для маневра, Гитлер в своей самонадеянности пошёл на невиданную авантюру, граничащую с глупостью и повторившую стратегию кайзеровской Германии. Мне кажется, Сталин в этом случае переоценивал Гитлера.
Как бы то ни было, из Второй мировой войны Советский Союз вышел с территориальными обретениями.
По итогам Ялтинской и Потстдамской конференций к СССР отошла Восточная Пруссия (Калининградская область) и район Петсамо (возвращен Финляндией). Япония как проигравшая сторона вернула Южный Сахалин и Курильские острова.
В состав СССР вошла Тува, в 1945 году было присоединено Закарпатье. В состав СССР вернулись, как мы видим, даже территории, утерянные царской Россией в годы её неудачных войн, в частности с Японией.
В целом после Второй мировой войны Советский Союз вернул всё, кроме отмеченных выше территорий, входивших в состав Российской империи до 1922 года. Таким образом была воссоздана сбалансированная система противостояния внешней угрозе. Именно эти государственные внешние границы были закреплены и освящены Хельсинкскими соглашениями как нерушимые. На это ушло 25 лет борьбы, войн, мобилизации внутренних сил, людских потерь.
Однако эта восстановленная столь дорогой ценой государственная система национальной безопасности была разрушена. Высшее руководство СССР в лице Горбачева и Ельцина пренебрегло уроками истории или не сделало из неё надлежащих выводов. Ведь Вторая мировая война практически решила те задачи, которые ставились царской Россией в Первой мировой. «Деспотизм внутренней идеи» таким образом идентифицировал геополитические и стратегические задачи Российской империи и Советского Союза. Векторы их внешнеполитической деятельности слились, утверждая периметр границ, отвечающий интересам и требованиям сохранения национальной идентичности и национальной безопасности.
Огромную роль играло и идеологическое единство страны. На эту тему ведется сейчас много разговоров. Но ясно должно быть одно: вступив на путь построения общества, отвергнувшего на государственном уровне частную собственность, то есть выйдя по исторической спирали к укладу до осевого, по Ясперсу, времени, необходимо было и формирование человека, соответствующего «до-
осевому» сознанию. Проводившаяся огромная идеологическая работа в этом направлении обеспечила единство нации, предопределив победу в 1941—1945 гг.
Мифологический, «доосевой», общинный человек выиграл войну у «осевого» участника, а «доосевой» коллективный уклад победил «осевой», частнособственнический. Из этого надо делать выводы. Особенно тогда, когда новая война стоит у нас на пороге, а точнее НАТО уже размещается в Польше и странах Прибалтики. На очереди Украина.
Скажем прямо, сегодня мы живём в границах допетровской России. В лице Ельцина и его команды Карл ХХII выиграл Полтавскую битву, Пётр не построил Балто-Черноморскую дугу, соединяющую северные и южные моря, Наполеон не уходил из Москвы, по Гюлистанскому и Туркманчайскому договорам к России не отошли Северный и Южный Кавказ, войско Скобелева не прошло по пескам Средней Азии, Вильгельм разбил Россию, а Гитлер — Советский Союз. Не было Ялты и Потсдама. Не было Хельсинки, потому что Ельцин, президент Российской Федерации, самолично перечеркнул многовековую историю Российской империи и Советского Союза и те жертвы, которые были принесены на алтарь тех побед. И эта ситуация воспроизвела ситуацию России 1917—1918 гг. Не слишком ли опасная повторяемость, напоминающая заколдованный круг?
Поэтому нелишним будет ещё раз указать, что орудием разрушения СССР, как и в 1917 г. Российской империи, стали не военные поражения, а трансформация подходов к собственности и национальной политики высшего руководства страны, о чём с документальной, протокольной точностью говорится в недавно вышедшей книге председателя Совета Министров СССР Николая Рыжкова «Главный свидетель. Дело о развале СССР» (М.: Алгоритм, 2012.). Эту политику следует назвать политикой национального предательства и государственной измены. Она выразилась в разгосударствлении (так называемой приватизации) госсобственности и расторжении сoюзного Договора об образовании СССР от 1922 года, признания независимости всех союзных республик в придачу с входящими в них автономными образованиями, в нарушении и игнорировании воли этих автономных образований. Все эти вопросы — тема отдельного разговора и соответствующих выводов. Сейчас же отметим, что в результате горбачевско-ельцинских реформирований мы возвращаемся к началу данного разговора: была признана независимость Прибалтийских республик, откололось Закавказье, Украина и т д. и т. п.
Пресса много пишет об Октябрьском перевороте, но упорно замалчивает «ползучий» переворот, имевший место, как упоминалось выше, в последнее десятилетие двадцатого века, изменивший против воли народа, по итогам референдума, государственный строй и государственные границы страны, унесший жизни и покареживший судьбы миллионов людей, разваливший промышленность, сельское хозяйство, социальную сферу и культуру второй по мощи сверхдержавы мира.
Очевидно, что уроки развала Российской империи для применения их на практике в целях развала Советского Союза хорошо были усвоены и освоены на Западе и применены уже по отношению к СССР. Внедрены они были или родились самостоятельно в головах некоторых представителей диссидентского движения, сейчас не имеет значения. Важен сам факт использования ими тех же лекал. Достаточно вспомнить получившую широкую известность в 70-х годах работу А. Амальрика «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?» Основополагающей идеей этого труда было разрушение СССР через активизацию националистических настроений в союзных республиках вплоть до их выхода из состава СССР. Национализм, доведённый до фашизма и прямого геноцида народов автономных образований в составе союзных республик (Грузия, Азербайджан, Молдавия), стал дымовой завесой для грабительской приватизации и залоговых аукционов.
В те годы мало кто мог поверить в реальность начертаний Амальрика. Тем более никому не могло прийти в голову, что вышеназванные враждебные государству и всем народам Советского Союза разработки националистов и либералов, с двух противоположных концов подрывающих российскую государственность, будут взяты на вооружение самим высшим руководством СССР, чья основная обязанность — сохранение территориальной целостности и конституционного строя страны. Мало кому тогда могло прийти в голову, что идеи, за которые диссидентствующие националисты и либералы получали статью 58 УК СССР (измена Родине), станут руководящими идеями высших чинов государственной власти СССР. Однако произошло именно это, о чём свидетельствует вышеупомянутая книга Н.И. Рыжкова.
Ситуация (1917—1920 гг.) развала централизованного государства и радикальное изменение его внешних границ, кардинальное изменение экономического строя повторилась снова. Но уже не имея в себе того идеологического интеграционного потенциала, того заряда, который позволил в тот период cоветской власти, после четырёх лет невиданных территориальных и материальных потерь, перейти к собиранию земель и стремительному экономическому росту.
Инспирированный Горбачёвым ново-огарёвский процесс оформлен был документом, подменившим cоюзное государство рыхлой конфедерацией, противопоставив её имманентной для России идее централизации власти, её децентрализцию и регионализацию. Абсурдная горбачёвская формула «сильный центр — сильные республики» в скором времени привела к падению и центра, и Горбачева.
Система национально-государственных трансформаций была доведена до логического конца в Беловежье развалом страны на независимые государства. Она была усугублена и закреплена процессом разгосударствления, денационализации и приватизации общественного достояния, передачи его республикам в нарушение существовавшего закона о порядке выхода республик из состава Советского Союза.
Таким образом, проведённый анализ в целом дает основание говорить о некоем едином алгоритме разрушения централизованного многонационального государства при помощи внутренних, а не внешних механизмов воздействия как в 1917-м, так и в 1991 году в НАЦИОНАЛЬНОМ ВОПРОСЕ И В ПОДХОДАХ К СОБСТВЕННОСТИ. И всё это самоуправство и сопровождавшие его преступления прошли мимо пристальных взоров международных радетелей законности и правопорядка, перечеркнувших Хельсинкские соглашения с их набором приоритетов и обязательств, Советскую Конституцию и советские законы. До сих пор авторы и исполнители этого преступления не получили соответствующей оценки. Особенно это касается Ельцина.
Представляется, что руководство России волею исторических процессов вынуждено искать пути возвращения на круги своя, вернуться на путь собирания земель вокруг исторического ядра России. В прошлом это произошло только благодаря наличию соответствующей идеологической базы, политической, экономической и социальной программы, отвечающей интересам и чаяниям народов российской ойкумены. На сегодня действующий в стране социально-экономический строй не отвечает интересам населения страны. Скажем больше — он прямо враждебен ему. Создание и осуществление программы гармонизации интересов общества — первейшее требование исторического момента. Власти следует откорректировать не только внешнюю, но и внутреннею политику государства, строить их в едином алгоритме, опираясь на уроки прошлого, преодолевая катастрофу перестроечного и постперестроечного периода. При этом «Привлечь к себе любовь пространства, / Услышать будущего зов». И отыграть назад потери. Ошибки. Промахи. Судьбу...
Таковы императивы сегодняшнего дня. Иного не дано.

Беседовал
Владимир БОЛОТНИКОВ.