slovolink@yandex.ru
  • Подписной индекс П4244
    (индекс каталога Почты России)
  • Карта сайта

Миллиардеры и общество

Рассматривая причины баснословного обогащения верхушки российской буржуазии (№ 22, 6 — 19 июня 2008 года), мы выделили в качестве главных факторов объективные экономические  законы принятой ныне у нас модели общества, а также ряд специфических обстоятельств, ускорявших процесс накоплений капиталов.

Затем были представлены основные олигархические кланы России (№ 24, 27 — 3 июля; № 26, 11 — 17 июля; № 28, 25 — 31 июля). В заключение серии статей «На золотом Олимпе» целесообразно внимательнее присмотреться к еще одному, пожалуй, наиболее важному аспекту — влиянию, оказываемому миллиардерами на наше общество.

Цена слова

24 июля 2008 года в Нижнем Новгороде премьер Владимир Путин проводил совещание, на котором обсуждались причины резкого роста цен на металлы и уголь. На нём присутствовали вице-премьер Игорь Сечин, министры Виктор Христенко и Эльвира Набиуллина, руководитель Федеральной антимонопольной службы Игорь Артемьев и цвет металлургического бизнеса, в том числе Олег Дерипаска («Базэл»), Алишер Усманов («Металлоинвест»), Владимир Лисин («НЛМК»).

Поначалу ничто не предвещало бури. Удорожание наблюдалось у всех металлургов. Но внезапно Путин заговорил об одной компании столь жёстко, как он не высказывался ни об одном бизнесмене, кроме Михаила Ходорковского: «Есть у нас такая уважаемая компания «Мечел». Кстати, её основного владельца Игоря Владимировича Зюзина мы пригласили на это совещание, но он вдруг заболел. Так вот в первом квартале текущего года компания продавала сырье за границу по ценам в два раза ниже внутренних. Конечно, болезнь есть болезнь, но я думаю, что Игорь Владимирович должен как можно быстрее поправиться. Иначе к нему доктора придется послать и зачистить все эти проблемы».

Находившийся тогда в зале репортёр одной из столичных газет заметил, что после этого все присутствующие притихли, склонив голову. А Дерипаска закрыл лицо руками и начал что-то набирать на мобильном.

Произнесённые фразы содержали не более 60 слов. Но их было достаточно, чтобы вызвать резкое обрушение котировок акций упомянутой компании. На Нью-Йоркской фондовой бирже их стоимость в этот же день упала на 38 %, вследствие чего её капитализация уменьшилась на 5 млрд. долл. В Лондоне пошли вниз бумаги и других российских металлургических корпораций — «Евраза» Романа Абрамовича, «Северстали» Алексея Мордашова, «Магнитогорского металлургического комбината» («ММК») Виктора Рашникова. В Москве подешевели и другие «голубые фишки». Фондовый рынок основательно просел. Критические замечания Путина обошлись Зюзину и другим магнатам потерями в 60 млрд. долл. Выходит, что цена каждого произнесённого премьер-министром слова — 1 млрд. долл.

Впрочем, этим всё не закончилось. Путин потребовал от Федеральной антимонопольной службы и Следственного комитета Генпрокуратуры разобраться с проводимой «Мечелом» политикой ценообразования и её экспортными поставками сырья. И чиновники засучив рукава тотчас же старательно принялись за дело. Вскоре они  сообщили о сходных с делом «Мечела» претензиях к «Евразу» и «Распадскому углю». А заместитель руководителя Росприроднадзора Олег Митволь поведал о нарушениях «Мечела» в Кузбассе. Дочка «Мечела», компания «Южный Кузбасс», оказывается, незаконно расширила свой участок добычи, чем нанесла государству убыток в размере 1 млрд. руб. Правительство заявило о планах взять под контроль также «игры» с ломом чёрных и цветных металлов.            

Собственник стальной группы «Мечел» — постоянный фигурант списка «золотой сотни» русского издания «Форбс». В первом выпуске (2004 г.) он стоял на 32-й строчке, и его состояние оценивалось в 1,1 млрд. долл. Годом позже его личный капитал подрос до 1,7 млрд. долл. К 2007 году Зюзин «стоил» уже 2,3 млрд. долл. Но свой «большой прыжок» он совершил всё же в самое последнее время.  В майском номере журнала 2008 года его личное состояние было уже оценено в 13 млрд. долл. Это 12-е место среди богатейших бизнесменов страны. Из других олигархов годовая маржа свыше 10 млрд. долл. наблюдалась только у двух других металлургических воротил — Дерипаски и Мордашова и тоже, кстати, за последний год. Но ни у кого, кроме Зюзина, капитал за такой малый срок не увеличивался в 5 с половиной раз! Впрочем, никто другой и не терял по 5 млрд. долл. в день.

На пожелания Путина «поправиться» Зюзин не только моментально среагировал, но и клятвенно пообещал на следующий день «исправиться». Акции «Мечела» стали подниматься. С некоторым вздохом облегчения предпринимательские круги восприняли и сказанные в эти дни в одном из выступлений слова президента Дмитрия Медведева: «Надо, чтобы правоохранительные органы  и органы власти перестали кошмарить бизнес». Но, увы, они относились не к «Мечелу»: речь шла о необходимости прекращения чиновничьего произвола в отношении малого и среднего бизнеса.

Правда, либерально настроенный помощник президента Аркадий Дворкович поспешил объявить «позитивным сигналом» сотрудничество «Мечела» с ФАС и заверил, что капитализация российского фондового рынка в ближайшее время вырастет. А из произошедшего порекомендовал извлечь урок, предложив всем участникам рынка «действовать максимально цивилизованно». Кому-то показалось, что он даже вступил в заочную полемику с Владимиром Путиным, заявив: «Мы должны все максимально аккуратно относиться к состоянию рынка, который уже значим для рядовых граждан… И любые действия и компаний, и органов государственной власти влияют на курс акций».

Но 28 июля, спустя всего лишь четыре дня после первого раунда, Путин на заседании президиума правительства в Москве вновь вернулся к этой же теме. Получив от занимавшегося этими вопросами в последнее время Игоря Сечина, ФСБ и других служб дополнительную информацию, он конкретизировал претензии к промышленному гиганту: «Одна из металлургических компаний, — пояснил Путин, — продаёт свою продукцию на внешний рынок в несколько раз дешевле, чем в России. При внутренней цене 4100 руб. за тонну продает за границу себе же самим, своим собственным офшорным компаниям, в данном случае — в Швейцарию, по цене 1100 руб., т.е. в 4 раза дешевле, с тем, чтобы затем продавать его рынку за 323 долл.  Это снижение налогооблагаемой базы внутри страны, уход от налогов, создание дефицита на внутреннем рынке и, значит, рост цен на металлургическую продукцию».

И хотя премьер-министр не  назвал компанию напрямую, это не спасло её от нового фондового обвала. Акции «Мечела» вновь рухнули на миллиарды долларов. За пять дней до этого капитализация корпорации составляла не менее 20 млрд. долл. Вскоре после сказанного в Белом доме от неё осталась лишь треть, а личное состояние Зюзина, которому принадлежит 70% акций «Мечела», за пять дней уменьшилось с 13 до 5,5 млрд. долл.

 

Who is Mr Зюзин?

Он родился 48 лет назад в небольшом городке Кимовске, что в Тульской области. Учился старательно, всегда был собран и, что называется, себе на уме. Окончив Тульский политехнический институт, получил диплом по специальности «горный инженер». Затем аспирантура, кандидатская диссертация. На этом, впрочем, поиски научной истины и закончилась. Начинались новые времена, а героями жизни в эпоху происходивших перемен становились не теоретики и романтики, а практики. А Игорь Владимирович с ранних пор мечтал о большой карьере и хороших деньгах.

Начал работать как горный мастер на одной из крупнейших российских шахт — «Распадской» (Кемеровская область). Позже там же — начальник участка, и.о. главного технолога. В те годы шахтеры нередко бастовали, и Зюзин участвовал в выработке требований забастовочных комитетов. Он прослыл умелым посредником между властью и шахтерами. Его заметили и в 1990 году назначили на должность заместителя директора по коммерции и внешнеэкономической деятельности упомянутого предприятия.

Свой собственный бизнес Зюзин учредил в 1994 году в партнерстве с Владимиром Иорихом — до этого коммерческим директором «Кузнецкугля». Вскоре их фирма завладела большей частью экспортной квоты на уголь «Распадской». Ловко скупая ценные бумаги у рабочих и служащих, они через три года заполучили контрольный пакет акций компании «Южный Кузбасс», поставляющей кокс знаменитой «Магнитке».

В 2000 году Зюзин вошёл в состав Совета по предпринимательству при председателе Правительства РФ Михаиле Касьянове. Высокие связи пригодились, когда через год он со своим партнёром установил контроль над знаменитым «Челябинским металлургическим комбинатом» («ЧМК»), ставшим их основным производственным активом. Во времена СССР он выпускал до 300 тыс. т нержавеющей и броневой стали в год, обслуживая могущественный военно-промышленный комплекс. Кто помог установить контроль над таким гигантом, сказать трудно, хотя известно, что и угольный, и металлургический бизнес весьма криминализованы. В 2002 году на этой базе образовалась стальная группа «Мечел».

 Тандем Зюзина и Иориха продолжался более 10 лет. Но затем, как это обычно происходит в бизнесе, начались распри. Реальная причина — делёж прибылей, а официальная версия — «расхождения в вопросах стратегии дальнейшего развития группы». Иорих, якобы, был не согласен с планами Зюзина развивать горнодобывающий бизнес в ущерб металлургическому. Разошлись не как Потанин с Прохоровым — без скандала. По первоначальной договоренности Зюзин выкупил долю Иориха, направившего полученный миллиардный кэш на скупку золотодобывающих предприятий в Австралии, Канаде и других странах. Зюзин же с тех пор развернул особенно бурную экспансию и выстраивал холдинг, объединяющий всю цепочку необходимых для производства металла предприятий — производителей угля, железорудного концентрата, никеля, стали, проката и метизной продукции.  

В январе этого года отраслевое информационно-аналитическое агентство «Известия металлургии» рассказало о том, почему администрация Кемеровской области открыто выступила против «Южного Кузбасса», входящего в состав стальной группы «Мечел». Поводом стала непростая ситуация, сложившаяся в небольшом городе Мыски, в котором эта компания владеет разрезом «Сибиргинский» и имеет своих ставленников среди депутатов горсовета. Последние действуют явно в интересах хозяев «Южного Кузбасса», а не жителей города. Здесь установлены самые низкие ставки налога на землю и местный бюджет хиреет. Кроме того, разрез является главным разрушителем экологии в городе. Горняки не раз обращались в областную администрацию с просьбой оказать давление на собственников, чтобы им повысили зарплату, далеко не самую высокую среди угольных предприятий. Жалобы сразу же передавались на рассмотрение в городской совет Мысков, но никакой реакции от преданных Зюзину депутатов не следовало.

Между тем условия труда на предприятиях «Южного Кузбасса» крайне тяжёлые и опасные. В последнее время здесь всё чаще случаются аварии. 30 мая этого года из-за обрушения кровли выработки на шахте имени Ленина в Междуреченске погибли пять горняков. Через два месяца 29 июля там же в результате вспышки метана на глубине около 300 метров от пожара пострадали 17 человек, четверо из которых были доставлены в реанимацию в критическом состоянии. В связи с этим Следственный комитет при прокуратуре РФ возбудил уголовное дело. Специалисты Ростехнадзора обнаружили, что на предприятии грубо нарушались правила безопасности. Было решено приостановить работу в шахте на 40 дней.

Отношения Зюзина с губернатором Кемеровской области Аманом Тулеевым не сложились по разным причинам. Он всегда отказывался финансировать какие-либо социальные проекты, предложенные руководством области. Нередко конфликтовал с дружески настроенными к местным властям бизнесменами. В политической области Зюзин поддерживает региональное отделение партии Союз правых сил, а губернатор — член «Единой России». Как-то даже Тулеев пригрозил олигарху «поставить вопрос о пересмотре результатов приватизации и о смене собственника» на подконтрольные «Мечелу» предприятия, поскольку его «антигосударственные действия наносят ущерб российской экономике».

 

Начало  напастей

Призрак испорченных отношений с Кремлем витал над Зюзиным с 2004 года, когда «Мечел» ожесточенно и до последнего боролся за приватизировавшийся госпакет «Магнитогорского металлургического комбината». Основным владельцем «Магнитки» был лояльный властям Виктор Рашников. Он в конце концов и победил, а тогдашний президент страны Владимир Путин выразил удовлетворение тем, что контрольный пакет акций «ММК» не попал в «чужие, недобросовестные руки». Имя «Мечела» не прозвучало, но намёк был более чем прозрачен. Тогда Зюзин, что называется, отделался лёгким испугом.

Непосредственным поводом для начала нынешних трудностей Зюзина послужило то, что нефтяные госкорпорации, возмущённые ростом цен на трубы, пожаловались в правительство. ФАС пришла с проверкой к крупнейшим производителям труб, но те обвинили во всем металлургов. Решать вопрос взялся вице-премьер Игорь Сечин. Его вмешательство грозило сталелитейным компаниям введением экспортных пошлин на их продукцию. Но те, в свою очередь, перевели стрелки на поставщиков сырья — железной руды и коксующегося угля. Цены на них с января по апрель этого года, по разным оценкам, выросли на 80 — 100%.

Каплей, переполнившей чашу, возможно, стало выступление Владимира Лисина на правительственном совещании, где он рассказал, как этим летом «Мечел» приостановил поставки на его «НЛМК» угольного концентрата с намерением пересмотреть отпускные цены. В связи с этим заговорили о том, что Лисин сдал своего коллегу по «горячему» цеху. В отрасли и в самом деле шла борьба за куски лакомого пирога. Зюзин, как мог, поднимал цены на свою продукцию, а это отбирало у других часть сверхдоходов.

В поисках выхода из положения Лисин предложил договариваться по всей цепочке производства — от руды и угля до потребителей металлопродукции — заключать долгосрочные контракты с крупными клиентами. Но в этом случае производителям угля и руды практически все поставки пришлось бы переводить на такую основу. А вот металлурги бы отделались гораздо меньшими потерями, для них крупные потребители — это лишь трубные заводы и автомобильная промышленность. Поэтому идея эта понравилась всем за исключением хозяина «Мечела». Ведь его компания — крупнейший производитель и экспортер коксующегося угля в стране (26% всего объема). Он заупрямился. Потом, взвесив всё, пошел на попятную. Но было поздно. 

По одной из версий имеется и другая причина злоключений горно-металлургического холдинга. Свой интерес к «Мечелу» якобы не первый год проявляет влиятельный в Кремле и Белом доме Сергей Чемезов. В начале 2007 года возглавляемый им тогда «Рособоронэкспорт» создал холдинг «Русспецсталь». Ещё на этапе создания предприятия источник, знакомый с планами «Рособоронэкспорта», утверждал, что госкорпорация надеется сделать принадлежащий Зюзину «Челябинский металлургический комбинат» (крупнейший в России производитель специальных сталей и сплавов) основным активом «Русспецстали». Летом 2007 года представители Чемезова и «Мечела» встречались, но неудачно. Говорят, что, перейдя в «Ростехнологии», Чемезов отнюдь не утратил интереса в получении контроля над «ЧМК».

Но главное, думается, всё-таки не в этом. Став в мае премьер-министром,  Владимир Путин взял на себя груз ответственности за решение экономических проблем страны. Самая острая и животрепещущая из них — вновь усилившаяся инфляция, ухудшающая жизнь подавляющего большинства населения и дестабилизирующая общество.

Прежде либеральные министры и идеологи пытались объяснять её монетарными факторами. Они омертвляли средства Стабфонда или направляли их куда угодно, только не на укрепление и развитие собственной экономики. Олигархи продолжали обогащаться, монополизм усиливался, а социальная ситуация в стране ухудшалась. Но факты — упрямая вещь. И то, что многократно утверждалось прогрессивными экономистами, — инфляция у нас имеет прежде всего структурный, а именно монополистический характер, — становилось всё более очевидным.

Весной этого года тогдашний премьер министр Виктор Зубков громогласно заявил о том, что заоблачные цены на электроэнергию связаны с монополизмом РАО «ЕЭС» и «оборзелостью» Чубайса. Но это был лишь первый звонок. Окружающие его министры экономического блока делали вид, как будто этого не слышат. Но с переходом Путина из Кремля в Белый дом они стали куда более чутки к словам своего начальства.

Дело «Мечела» знаменует начало нового этапа противоборства власти с олигархией. Центр тяжести конфликта интересов давно уже переместился из политической сферы в экономическую. Попытки обуздания главной составляющей инфляции не могут не тревожить олигархов и не радовать общество.

Ведь раньше ничего подобного не было. Когда летом 2005 года внезапно ускорился рост цен на бензин под предлогом удорожания нефти на мировом рынке, правительство вынуждено было пойти на временное их замораживание. Но никто из мира корпораций не был наказан и даже назван. Осенью 2007 года та же история повторилась, на этот раз уже с ценами на продукты первой необходимости. Правительству вновь пришлось пойти на частичное замораживание цен. Но кто из верхов говорил тогда о монополизме или картельных сговорах?

С мая 2008 года ситуация стала меняться. Сначала Путин предупредил Федеральную антимонопольную службу, что, если она не зашевелится, последуют кадровые решения. Она среагировала. В середине июня ею было возбуждено дело в отношении дочерних компаний «Мечела» по итогам проверки. Деятельность ФАС заметно активизировалась и по многим другим направлениям, в частности строительного, продуктового и фармацевтического рынков. Раньше претензии к бизнесу предъявлялись главным образом по линии уклонения от уплаты налогов. Теперь антимонопольное ведомство и проблемы пресечения «доминирования на рынках» выдвинулись на передний план. Как выразилась газета «Коммерсант», «Генпрокуратура и налоговое законодательство могут перестать быть главными инструментами государственного давления на бизнес, уступив эту роль Федеральной антимонопольной службе».

 

Легко отделался

К середине августа ФАС завершила расследование дела компаний «Мечел» и  признала их виновными в нарушении антимонопольного закона, в «создании дискриминационных условий для отдельных производителей продукции», «экономически и технологически не обоснованного отказа от заключения договора на поставку» и «установлении и поддержании монопольно высокой цены товара».  Концерн подвергли так называемому «оборотному штрафу» на 790 млн. рублей, что составляло 5% от его продаж коксующегося угля в прошлом году. Его также обязали с 1 сентября снизить цены на уголь на внутреннем рынке на 15% и заключать долгосрочные контракты с потребителями его продукции. ФАС отмечала, что она ограничилась сравнительно щадящей мерой, учитывая, что фирма сотрудничала с нею и помогала следствию. Ведь в соответствии с законодательством штраф мог быть и в два раза больше, а обязательство опустить цены — 30%.  Аналогичные расследования ФАС продолжает и в отношении «Евраза», принадлежащего помимо Абрамовича олигархам Александру Абрамову и Александру Фролову, и «Распадской», находящейся в собственности также долларовых миллиардеров Александра Вагина и Геннадия Козового. Вместе с «Мечелом» эта тройка занимает более 50% на российском рынке коксующихся углей.

Вслед за угольщиками чиновники взялись и за крупных производителей минеральных удобрений, в частности фирм «Еврохим», «Уралкалий» (состояние хозяина Дмитрия Рыболовлева оценивается в 13 млрд. долл., 13-е место в «Форбс») и «Фосагро» (состояние главного собственника Андрея Гурьева 2,4 млрд. долл., 45-е место в списке «золотой сотни» этого года). На совещании, посвящённом ситуации на рынке минеральных удобрений, первый вице-премьер Виктор Зубков назвал их ценовую политику «беспределом». По его данным, цены на удобрения с начала года выросли на 70%. Причем рост вызван «факторами в основном стяжательского характера». Вице-премьер потребовал от руководителей компаний снижения цен, а в противном случае пообещал поднять экспортные пошлины на удобрения в 2–3 раза. Глава ФАС
И. Артемьев добавил, что иначе «будет, как с «Мечелом». Он обратил внимание на усиливающуюся тенденцию к вывозу основной продукции на экспорт (на внутренний рынок сейчас поставляется лишь 10% минеральных удобрений) по мировым ценам, в разы превышающим внутренние. Искусственный дефицит ведет к росту дороговизны, что «разрушает все цепочки и гробит экономику».

Однако, несмотря на все эти и прочие атаки со стороны государственных регуляторов, стоимость конечной продукции пока никак не снижается. Металлоизделия, например, с начала года уже подорожали более чем на 50%. По данным Росстата, за один только июль месяц 2008 года цены производителей промышленной продукции выросли на 5,4% — рекордный рост за последние 10 лет. Эксперты предупреждают, что это не замедлит пагубно сказаться и на потребительской инфляции.

Возвышение роли ФАС побуждает олигархов превращать её в орудие междоусобных войн. Так, в начале текущего месяца дерипасковский «Русал» направил в антимонопольную службу жалобу на «Лукойл», пытающийся повысить договорные цены на поставляемый алюминиевому королю нефтяной кокс. По мнению юристов Дерипаски, односторонний пересмотр условий существующих договоров со стороны компании Вагита Аликперова ( доля на рынке нефтяного кокса более 35%) «нарушает закон о защите конкуренции». В связи с этим представители алюминиевого концерна попросили ФАС выдать «обязательные для исполнения предписания о прекращении злоупотребления «Лукойлом» доминирующим положением».

Докопаться до истины здесь не всегда просто. Корпорации, конечно же,  всегда найдут объяснения повышению цен и назовут многочисленные внешние и внутренние факторы, «вынуждающие» их прибегать к удорожанию поставляемых ими товаров и услуг, что раскручиваюет маховик инфляции. Между тем, судя по возрастающим с каждым годом миллиардным доходам их собственников, у них всё обстоит совсем неплохо. Изрядная часть сверхвысоких прибылей монополистического капитала достаётся и верхушке управляющих финансовыми группами или их сегментами. Так, генеральный директор головного холдинга Потанина «Интеррос» Андрей Клишас только за три последних года получил в виде окладов, дивидендов и бонусов около 100 млн. долл. Но как быть рядовому россиянину, сталкивающемуся с 30-процентным ежегодным удорожанием продуктов первой необходимости?

 

Особенность текущего момента       

110 миллиардеров — капля в море российского населения, но в их руках сосредоточились огромные денежные богатства и привилегии. Их личные состояния в совокупности превышают половину триллиона долларов, инвестированных в контрольные пакеты акций большинства самых крупных и прибыльных российских корпораций.

По степени концентрации и централизации капитала мы давно уже обогнали США. В Америке на долю 25 крупнейших компаний приходится лишь четверть рыночной стоимости всех акций в стране, а на долю 500 фирм — 63%. В России же 90% всей рыночной стоимости акций, котирующихся на фондовых биржах, приходится всего на 50 компаний. Причём в отличие от США, где многие жители страны обладают акциями и как-то тоже участвуют в капиталистической системе на правах хозяев, получающих дивиденды, и где формула народного капитализма имеет реальный смысл, в России демократический капитализм не привился.

Сложившаяся система экономических отношений в обществе глубоко противоречива и, как говорили раньше, антагонистична. Упразднён не только закон вознаграждения по труду, но и принцип распределения по капиталу. Вовсю действует закон извлечения монопольных сверхприбылей для олигархических кланов, узурпировавших основные средства производства и богатства страны.  Под знаменами либерализма в экономике России бурно развились процессы концентрации и монополизации. Свободное установление цен привело к их взвинчиванию и невиданному росту дороговизны.

Диалектика такова, что объявленная свободная конкуренция превратилась в монополистическое засилье, порождающее загнивание и технический застой. Читатель скажет, что он уже это где-то слышал. Да, всё это мы уже проходили. И теперь вновь наступаем на те же самые грабли. Но чему удивляться, если наши «великие реформы» проводились наспех и авантюрно?

Высшее политическое руководство сделало, конечно, немало для того, чтобы вывести страну из тупикового положения 90-х годов. В последнее время принято решение о реализации нескольких перспективных и стабилизирующих общую обстановку программ. Прежде омертвлявшийся Стабфонд стал отчасти расходоваться на инвестиции в развитие хозяйства и инфраструктуру нашего государства.

Особенность текущего момента состоит в том, что, хотя былого олигархического режима теперь уже нет, число миллиардеров и подконтрольные им капиталы увеличиваются с каждым годом. Золотой век вседозволенности «больших денег» в России действительно завершился. Государственная власть начинает укрепляться и перестает быть марионеткой плутократии. Политическое влияние последней сильно ослабло. Но это лишь начало длинного и сложного пути, ведущего к формированию общественной модели, работающей не на меньшинство, а на большинство российского населения.

Чтобы совершить этот переход, надо прежде всего определить первостепенные задачи. А их формулировка требует непредвзятого и глубокого анализа сложившейся ситуации в обществе. Нынешнее руководство страны пока избегает называть вещи своими именами, хотя направление политико-экономического курса выбрано правильное.

Но путь к демократическому капитализму и смешанному обществу был бы короче и не столь тернист, если бы  узловые проблемы общества и способы их решения обсуждались широко и открыто. Хотелось бы надеяться, что наши усилия внесут свою лепту в развёртывание такой дискуссии.

Профессор Георгий ЦАГОЛОВ

Комментарии:

Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий


Комментариев пока нет

Статьи по теме: