Мастер стиха - Андрей Вознесенский

О юбилейном вечере поэта в Театре Петра Фоменко

«От боли дохну,

Не могу спать,

Мне лезет в окна - 75»,

– сказал, страдая от боли и от бессонницы Андрей Вознесенский в своей новой поэме «Серп и топор». 75 – это не абстрактная цифра, это – по метафорическому взгляду поэта на неё – двойной дамоклов меч, который висит над ним: топор с топорищем в виде цифры 7 и серп в виде цифры 5, — это возраст, который бьёт поэта серпом и топором по голове, по ногам и по рукам, и, как говорится, «по чему ни попадя».

 Но даже при всём этом вечный шестидесятник, вечный юноша и «вечный... любовник» своей Музы остается для всех его бесчисленных поклонников поэтом без возраста – таким же Андреем Вознесенским, каким он был для них всегда. И они пришли к нему на юбилей, на встречу с ним в Театр Петра Фоменко, чтобы выразить своему кумиру своё почтение и свою любовь и сказать ему спасибо за его поэзию, без которой нельзя представить себе нашу литературу. Андрей Вознесенский, в белом костюме, в синей, под цвет своих глаз и под цвет «васильков Шагала» рубашке, с красным шарфом на шее, появился в актовом зале, в сопровождении своей вечной спутницы и берегини Зои Богуславской, Озы из его поэмы. Публика, собравшаяся на юбилей поэта, встретила своего кумира не смолкавшей полчаса овацией. Потом Пётр Фоменко открыл праздник, поприветствовал юбиляра, поздравил его с юбилеем.

На белом киноэкране, на заднике сцены, возник молодой Андрей Вознесенский, худенький птенец с тонкой шеей и крупными чертами лица, и эпатажно прокричал в зал, крепким голосом с сильной энергетикой: «Я – Гойя! Глазницы мне выклевал ворон!.. Я – горе!... Я – голос... Я – горло...»

Незадолго до своей смерти Пастернак написал о том, как Андрей Вознесенский вошёл в литературу. Он вошёл в нее с первым же своим выступлением, с первым же чтением своих стихов перед массовой аудиторией, которое «стало сенсацией». В 60-е годы Вознесенский с Окуджавой, Евтушенко, Ахмадулиной принимал участие в вечерах поэзии в большой аудитории Политехнического музея, о чём написал стихи «Прощание с Политехническим», в которых есть такие строки: «Политехнический! / В Политехнический!.. Ура, студенческая шарага!.. Ура, галёрка!.. Ура, эстрада!..»

На стадионе в Лужниках Андрей Вознесенский, поэт, «в лопатки» которого «вошла гениальность» и который «на стрельбищах в 10 баллов... пробовал выбить 100», и это у него получалось само собой, читал «Осень в Сигулде» из сборника «Антимиры». Многие строки этого стихотворения сейчас воспринимаются намного драматичнее, чем в 1961 году, как прощание не с Политехническим музеем, а с белым светом и со всеми своими зрителями и читателями: «Свисаю с вагонной площадки, / Прощайте! / ...уходим мы, / так уж положено... / друзья и враги, бывайте, / good bye...» — Дай Бог, чтобы поэт еще не скоро распрощался и с Политехническим музеем, и со всеми своими друзьями и недрузьями, со всеми своими читателями и почитателями. А некоторые его строки воспринимаются теперь, по истечении времени (времён), пророчески: «Андрей Вознесенский – будет...». Да, он не только был, не только есть, но и будет. И когда он говорит: «Нас этот заменит и тот – «природа боится пустот», и что ему «На смену придут миллионы...» — эти строки теперь воспринимаются как провокационная шутка поэта, который знает, что никто не сможет заменить его и на смену ему не придёт никто, а тем более миллионы, потому что такой поэт приходит в мир один-единственный, «в одном бесценном экземпляре».

— Андрея Вознесенского поздравляет Алла Пугачева! – объявил ведущий вечера. И на сцену вышла «примадонна». Она призналась, что уже в 14 лет запоем читала стихи Андрея Вознесенского и «пробиралась в Театр на Таганке», чтобы посмотреть и послушать там его «Антимиры»:

— Я люблю Андрея Вознесенского как поэта. И люблю его песню «Миллион алых роз», которая стала народной. И сейчас спою её. А вы все подпевайте мне. — И певица запела эту песню, слова которой все знают лучше, чем слова Гимна России. Публика с удовольствием подпевала Алле Пугачёвой припев:

Миллион, миллион, миллион

алых роз

из окна, из окна, из окна видишь ты.

Кто влюблён, кто влюблён,

кто влюблён – и всерьёз! –

свою жизнь для тебя превратил

в цветы...

— Андрей, ты превратил свою и нашу жизнь в цветы поэзии! – воскликнула певица. – Спасибо тебе!

На киноэкране кадр за кадром проходят запечатлённые на плёнке фрагменты жизни Андрея Вознесенского. Вот он с Жаклин Кеннеди, вот — со своими друзьями-шестидесятниками — Евтушенко, Ахмадулиной, Рождественским и Окуджавой на вечерах в Политехническом. Откуда-то из облаков выплыло светлое лицо юной Зои Богуславской, которая стала Озой в поэме Вознесенского «Оза», зазвучали отрывки из этой поэмы, в которой на фоне всей жизни Вознесенского теперь проступили новые, остро цепляющие за душу смыслы, сосмыслы, подсмыслы и надсмыслы, как сквозь одни черты и цвета на какой-то картине по истечении времени внезапно начинают проступать новые черты и новые тона и краски:

«Если жив я назло всем слухам,

в том вина твоя иль заслуга...

 

Если боли людей сближают,

то на чёрта мне жизнь без боли?..

 

Нас спасающие – неспасаемы.

Что б ни выпало претерпеть,

для меня важнейшее самое –

как тебя уберечь теперь!»

— Андрея Вознесенского поздравляет Алла Демидова, актриса Театра на Таганке! – объявляет ведущий. Алла Демидова в строгом закрытом платье поднимается на сцену и говорит:

— Мне приятно, что вы объявляете меня актрисой Театра на Таганке, хотя я уже не работаю там. – И обращается к Андрею Вознесенскому: — Андрей! Я Вас поздравляю, целую, люблю! И сейчас прочитаю Ваше стихотворение (2002 года. – Н.К.) «Теряю голос» (это – самое драматическое стихотворение поэта из всех его новых книг):

Голос теряю. Теперь не про нас

Гостелерадио.

Врач мой испуган. Ликует Парнас –

голос теряю.

 

Люди не слышат заветнейших строк,

просят, садисты!

Голос, как вор на заслуженный срок,

садится...

 

Веру наивную не верну.

Жизнь раскололась.

Ржёт вся страна,

потеряв всю страну.

Я ж – только голос...

 

Для миллионов я стал тишиной

материальной.

Я свою душу – единственный мой

голос теряю.

— Андрей, спасибо! – эти слова Алла Демидова говорит с комом в горле.

Зал разражается аплодисментами горячего сочувствия поэту и горячей любви к нему и восхищения его мужеством и самообладанием, и его чувством юмора и самоиронии, которое не покидает его.

Какие стихи Андрея Вознесенского звучали со сцены в тот вечер, кроме тех, которые я уже назвала и процитировала в этом материале? Стихи, которые стали классическими и которые почти каждый зритель мог бы прочитать наизусть: «Пожар в архитектурном», «Бьют женщину» и «Бьёт женщина»...

— Слово имениннику — Андрею Вознесенскому! – наконец произнесведущий. Андрей Вознесенский не стал подниматься на сцену, а просто встал со своего кресла и повернулся лицом к залу. И дал слово одному из своих младших собратьев, одному из своих учеников поколения семидесятников — восьмидесятников – поэту Юрию Арабову, который находился около Андрея Вознесенского, по левую руку от него. Юрий Арабов сказал:

— Поколению семидесятников — восьмидесятников, к которому я принадлежу, было не с кем из великих поэтов общаться, кроме как с Андреем Вознесенским. Пушкин убит, Лермонтов убит... Маяковский... Никого из великих уже нет, один Андрей Вознесенский. И мы шли к нему... Каждый приходит к нему своими путями.

В конце своего приветствия Юрий Арабов сказал Вознесенскому:

— Спасибо Вам за все! За все, что Вы сделали для родной русской литературы!

Андрей Вознесенский стал читать с «листа» свои новые стихи: «Архитектура» и «Глобализация потепления». Шёпотом! «Меня слышно?» — спрашивал он время от времени? – и смотрел в зал, на зрителей. «Слышно!» — успокаивали его зрители, даже те, которым было почти ничего не слышно. В зале с аншлагом в тысячу человек установилась такая тишина, будто там не было ни одного человека. Все, затаив дыхание, внимали поэту. Не было ни скрипа кресел, ни шуршания фантиков, ни сигналов мобильников. И когда он дочитал пятый или шестой лист, тишину сменили бурные аплодисменты, овации и крики «Браво!». Зал поднялся и стоя аплодировал своему кумиру. Зрители завалили Андрея Вознесенского цветами, «миллионами алых роз», гвоздик, тюльпанов, хризантем, маргариток, лилий, ромашек и гербер.

Ведущий вечера зачитал со сцены письмо Президента России Дмитрия Медведева в адрес юбиляра и вручил ему правительственную награду — орден «За заслуги перед Отечеством». Потом зачитал теплые слова приветов «величайшему поэту России» от тех, кто не смог присутствовать на его юбилее: от Майи Плисецкой и Родиона Щедрина, от других деятелей культуры. В тот вечер поздравляли Андрея Вознесенского Олег Табаков, Марк Розовский, Евгений Кисин, Владимир Васильев и Екатерина Максимова, Марлен Хуциев, Инна Чурикова и Глеб Памфилов, Андрей Дементьев и многие другие артисты и поэты, в том числе автор этих строк.

В заключение вечера от Ленкома выступил режиссёр Марк Захаров. А потом артист Певцов, который  со своими партнёрами по сцене показал присутствующим гостям фрагмент спектакля «Юнона» и «Авось». И они спели «Сагу» оттуда:

Ты меня на рассвете разбудишь,

Проводить, необутая, выйдешь.

Ты меня никогда не забудешь.

Ты меня никогда не увидишь...

Слава Богу, что мы можем не только помнить и не забывать Андрея Вознесенского и его стихи и песни, но и воочию видеть самого поэта, собственной vip-персоной, и... слышать его, даже если он говорит шёпотом и даже если он молчит и за него говорят артисты, — и слышать поэта не ушами, а душами своими, через его стихи...