«Стабилизация отчаяния»

Апрель начался совсем не с первоапрельских шуток. Прежде всего для пенсионеров. По поступившим в редакцию звонкам, многие наши читатели пенсионного возраста не смогли своевременно получить свои деньги в нескольких отделениях Сбербанка. Пришедшим 7 числа за выплатами горожанам сказали, что Пенсионный фонд денег не перевёл.

В отделении Сбербанка на Ленинском проспекте, 54 нам сообщили, что пенсию, приходящую 7 числа каждого месяца, в минувший понедельник действительно перевели не полностью. «С чем это связано, мы не знаем», – сказала сотрудница банка. И в других отделениях та же ситуация.

Возникшую задержку эксперты тут же постарались объяснить техническими сбоями. Между тем уже несколько лет подряд дефицит Пенсионного фонда покрывается средствами из федерального бюджета.Так, в 2007 году субсидии из бюджета на покрытие этого дефицита ПФР составили 88,2 млрд руб. Но недостатка денег в ПФР нет, уверяют нас чиновники. Наверное, нет, если вспомнить свежий скандал с крупными растратами денежных средств в Пенсионном фонде на приобретение элитных квартир его высокопоставленному начальству…

Мы понимаем: сегодня в стране некий «переходный период» в высочайших коридорах власти. Но можно ли под сурдинку «междуцарствия» красть из кармана малоимущих последние копейки?

Массовые задержки выплат пенсий и зарплат были регулярным явлением в России в конце 1990-х годов. Своевременная выплата пенсий и зарплат была одной из приоритетных задач, которую поставило перед собой правительство Владимира Путина.

Спустя восемь лет появляется ощущение того, что всё возвращается на круги своя. Путин — в премьерское кресло, задержки с пенсиями — в былое русло. А между тем даже небольшие прибавки к пенсиям, которые «Единая Россия» вписала в свой актив как величайшее социальное завоевание партии, фактически съедены нарастающей в стране инфляцией. В отличие от благостных расчётов экономического блока правительства в повседневной жизни россиян инфляция не замедляется, а ускоряется. Эксперты повысили прогноз инфляции по итогам года до 14 процентов – таких цифр Россия не видела с 2002 года. И тут апрель преподнёс новый сюрприз: в минувшую среду Росстат объявил, что за первую неделю месяца индекс потребительских цен увеличился на 0,5 процента (заметим, в марте цены выросли на 1,2 процента). С начала 2008 года года жизнь в России подорожала уже на 5,3 процента. В 2007 году, когда рост цен в итоге потянул на 11,9 процента, показатель за три месяца и одну неделю был 3,7 процента. Похоже, что 14 процентов по итогам года — такая же утопия, как «город солнца» Томазо Кампанеллы и коммунизм к 1980 году в обещаниях Никиты Сергеевича Хрущёва.

Сильнее всего подскочили цены на хлеб: ржано-пшеничный всего за неделю подорожал на 3,3 процента, пшеничный – на 2,6 процента. То же и с пшеничной мукой – на 2,2 процента. Но это в среднем по стране. А на местах, например в Питере, цена ржано-пшеничного хлеба взлетела за семь дней на 22,7 процента, в Волгоградской области – на 20,7 процента и т.д. Не отстают в росте цен и другие товары повседневного спроса. Подсолнечное масло подорожало за ту же неделю на 2,1 процента, а с начала года уже на 8,9 процента. Продолжает дорожать сахарный песок – на 8 процентов с начала года.

Неожиданно начали расти в цене яйца. Цены на бензин автомобильный и дизельное топливо выросли на 1,3 процента. Прирост тарифов на услуги городского транспорта составил 2–3,9 процента.

Новость от Росстата повергла аналитиков в недоумение. «Это намного выше, чем мы прогнозировали, – удивляется экономист инвестбанка «Траст» Евгений Надоршин, чей прогноз на апрель был 0,7 процента. – Если дальше будет та же динамика, мы получим самый высокий рост цен в апреле со времён кризиса».

О растерянности и обеспокоенности в обществе свидетельствуют результаты последнего опроса ВЦИОМ. Сегодня людям не хватает прежде всего материального достатка, считает 71 процент опрошенных. Причём, з последние полтора десятка лет они ещё более укрепились в этом мнении ( в 1994 г. так считали 54 процента, а в 1999 г. — 67). О материальном благополучии мечтают в равной степени представители всех поколений.

К чему же мы стремимся в материальном плане?

Почти половина опрошенных (45 процентов) хочет жить не хуже, чем их ближайшие соседи, родственники, друзья. 21 процент хотел бы жить лучше, чем соседи и друзья, и ровно столько же пытается просто элементарно выжить.

Хотя доля тех, кто пытается просто свести концы с концами, сократилась с 28 процентов после дефолта 1998 года до 21 процента в январе 2000 года и с тех пор почти не меняется. Обольщаться «стабилизацией» не стоит. Лишь 6 процентов опрошенных отмечают, что за годы реформ им удалось изменить жизнь к лучшему, тогда как для 43 процентов россиян жизнь — это своеобразный «бег на месте», ориентированный на сохранение «статус-кво».

«Выживающие» по-прежнему доминируют (48 процентов) в группе «60 лет и старше». Это всё те же пенсионеры, которые живут не для того,чтобы жить, а чтобы «выжить». Что это, как не «стабилизация отчаяния»?

Иван Туляков.