slovolink@yandex.ru
  • Подписной индекс П4244
    (индекс каталога Почты России)
  • Карта сайта

Кризис: новая страница. Что дальше

ДОСТИГ ЛИ КРИЗИС ДНА?

  Официально начало нынешнего мирового кризиса датируется декабрём 2007 года, т.е. временем первого месяца падения производства в США.  В Западной Европе и Японии кризис проявился в первые месяцы 2008 года, а в России — к сентябрю  того же года, когда рухнул фондовый рынок. Таким образом, кризис длится уже от полутора лет до более полугода в зависимости от страны, и  наступила пора гаданий, когда же он кончится.

  В предыдущих спадах  такой проблемы, как правило, не возникало, т.к. падение производства длилось не более одного года. Все шесть десятилетий после Второй мировой войны было так и казалось, что возврата к масштабам Великой депрессии быть не может.  Мировой кризис 1930-х годов продолжался 4 года, а последовавшее восстановление тянулось годами и больше походило на стагнацию.  Может ли этот опыт повториться в наше время?  Обоснованного ответа на этот вопрос пока нет. Сколько продлится нынешний кризис?  Этот вопрос в числе других обсуждался на недавнем заседании «большой восьмёрки» в Аквиле, Италия. К единому мнению лидеры так и не пришли. И не только потому, что ситуации в странах различны. Механика нынешнего кризиса крайне запутана и не укладывается ни в одну из существующих теоретических схем и прототипов из прошлого опыта.
  К тому же все лидеры государств крайне осторожны и боятся ошибиться. Поэтому  не всех устроила формула, предложенная российским президентом Дмитрием Медведевым: худшее позади, но открывать шампанское рано.  
 

ДОЛГО ЛИ ВЫЛЕЗАТЬ ИЗ ЯМЫ?

  Уже после «восьмёрки» на очередной конференции в России министр финансов Алексей Кудрин дал свой прогноз, расходящийся с президентской формулой.  По его словам, период восстановления после кризиса может продлиться до пяти лет, хотя падение может закончиться уже в следующем году. Например, в текущем году валовой продукт в России упадет на 10 процентов, а в следующем году повысится на 1—2 процента. Это будет только формальное восстановление, т.к.  абсолютный уровень  ВВП  останется,  несмотря на небольшой прирост,   намного ниже предкризисного пика.
  Этот прогноз принадлежит не только Кудрину, но и правительству в целом. Согласно прогнозу  ВВП вырастет в 2011 году на 2,5 процента, в 2012 году — на 3,5 процента.  Это  означает, что общая продолжительность кризиса вместе с послекризисной стагнацией составит не менее четырёх лет – срок достаточно большой по историческим рамкам.
  Нечто подобное   можно ожидать и в других странах, где объёмы производства уже упали значительно, а в ключевых отраслях экономики обнаружились долговременные застойные явления.  Это происходит, например, в автомобильной промышленности большинства стран, кроме Китая.  США в результате кризиса утратили мировое лидерство  по производству автомобилей, а два из трёх ведущих американских концерна – «Дженерал моторс» и «Крайслер»  — были вынуждены объявить банкротство. Практически это означает закрытие ряда крупнейших заводов, причём на длительное время, если не навсегда.
  Но не только. «Дженерал моторс» объявил также о намерении отказаться от трети своих дилеров. Это невиданный шаг в истории отрасли, вызвавший не только массовые протесты продавцов автомашин, но и специальное слушание в конгрессе, где эти намерения оцениваются как неоправданно жёсткий удар по малому бизнесу.
  Но ещё более важно, что резкое сокращение дилерской сети  предполагает долговременное значительное сокращение выпуска автомобилей в США  и, разумеется, сопряжённых отраслей, таких, как металлургия, производство стекла, резины, краски, электротехники и т.д. Трудно представить, что в таких условиях послекризисное восстановление будет происходить быстрыми темпами.
  Об этом свидетельствуют необычно большие размеры падения производства в разных странах, приведенные в таблице 1.
 
Таблица 1
 Оценка годового изменения  ВВП в 2009 году (в процентах) и последние данные изменения промышленного производства (в процентах по сравнению с соответствующим месяцем прошлого года) по отдельным странам
Страна    ВВП    Промышленное
        производство
США     - 5,5    -13,6 (июнь)
Япония    -14,2    -29,5 (май)
Китай    +7,9    10,7 (июнь)
Великобритания    -9,3    -11,9 (май)
Германия    -14,4    -18,1 (май)
Франция    -4,8    -13,4 (май)
Италия    -10,1    -19,8 (май)
Зона Евросоюза    -9,8    -17,0 (май)
Индия    5,8    2,7 (май)
Россия    -9,6    -15,1 (июнь)
 
  Как видно из таблицы,  размеры падения различны по странам, но их роднит одно общее свойство: в большинстве случаев продукция промышленности сократилась более чем 10 процентов. Это существенно превышает спады во всех послевоенных кризисах. Соответственно падение в этих кризисах продолжалось недолго, да и возврат к предкризисному пику занимал всего несколько месяцев. В отличие от этого в нынешнем кризисе  темпы падения промышленности настолько велики, что вернуть производство к максимуму за один или даже два года вряд ли удастся.
  Кроме глубины спада, следует отметить ещё две особенности сегодняшнего кризиса. Во-первых, в нём не видно пока проблесков технических и других спонтанных революций, которые обычно питают послекризисный подъём.  Во-вторых, антикризисная политика пребывает в спячке и не торопится стимулировать рост.
 

ГДЕ НОВАЯ ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ?

  Остановимся подробнее на первом пункте.
  Долговременные застойные явления возникли и в автомобильной промышленности ряда других стран. Резко сократилось производство автомашин в Германии и Японии, а также в компаниях этих стран, находящихся за рубежом. Раньше эти предприятия успешно теснили своих американских  конкурентов на их собственных рынках, теперь же участвуют в общем отступлении.  Избежали падения лишь китайские производители,  впервые вышедшие на первое место в мире.
 
  Всё это говорит о структурном кризисе, который всегда раньше  поражал лишь т.н. старые отрасли, спрос на продукцию которых начинал устойчиво сокращаться под напором новых отраслей – например,  отступление угля перед нефтью, стали перед алюминием и другими материалами. Но можно ли по аналогии считать, что автомобили теперь также превращаются в старую отрасль, обречённую на сокращение или застой абсолютных объёмов производства? Но тогда где отрасли, предлагающие продукт, заменяющий современные автомобили? На фоне отсутствия таких продуктов следует ожидать стагнацию экономики в целом.
  Есть основания полагать, что  абсолютные пики автомобилестроения достигнуты, по крайней мере в наиболее развитых странах. Косвенным признаком этого можно считать частичную национализацию автомобильной индустрии в США.  С недавних пор концерн «Дженерал моторс» после своего банкротства почти наполовину (по своему акционерному капиталу) принадлежит американскому государству.  Этот шаг можно трактовать как отказ, хотя бы и временный, частного  капитала от инвестирования в автомобильную промышленность. Германский филиал того же концерна «Адам Опель»  грозит оказаться под контролем другой государственной структуры – российского Сбербанка. Бегство частных акционеров говорит о потенциальной убыточности отрасли и её мрачных перспективах.
  Но застойные тенденции проявляются и в другом.  В прошлых двух циклических кризисах выход из общего спада обеспечивался спонтанным включением новых отраслей высокой технологии – компьютерного  оборудования   и новой коммуникационной техники. Так было после кризиса 1991—1992 годов, когда благодаря соединению  новых технологий и новых финансовых источников  развернулась информационно-технологическая революция.   Нечто подобное, хотя и в более слабом виде, повторилось после кризиса 2001—2002 годов.  В обоих случаях действовал механизм длинной кондратьевской волны, фазы её очередного подъёма, порождённого очередной технической революцией.
  Такой волны обычно хватает не более чем на два среднесрочних цикла.  Так случилось и на этот раз.  Силы  подъёма, вызванного информационными технологиями, на сей раз оказались недостаточными, чтобы противостоять кризису 2007—2009 годов.
 
ТАБЛИЦА 2
Динамика промышленного производства и отраслей
высокой технологии в США в 2006—2009 годы
Индекс промышл.                1 кв.    2 кв.
пр-ва/год    2006    2007    2008     2009     2009
вся  промышленность     1,8    1,8    -6,7    -19,1    -11,6
компьютеры и
периф.оборуд.    22,1     24,2    -11,9    -27,3    -25,7
оборуд. связи    12,4    6,6    10,4    -3,0    -19,6
полупр. и электр.
компоненты    9,8    22,3    -15,0    -37,4    -19,4
вся промышл.,  искл.
высокие технологии    0,4    0,7    -9,5    -23,1    -11,0
автомобильная    -6,2    -1,9    -23,1    -69,5    -13,9
произв. оборудование    2,3    -8,8    -16,3    -20,2    -3,2
 
 
  В таблице 2 показывается динамика развития промышленного производства США в целом и по отраслям, включающим как традиционные отрасли, так и отрасли новейших технологий.  В качестве  новейших технологий выделены три: производство компьютеров и периферийного оборудования, производство средств связи, производство полупроводников и электронных компонентов. В качестве традиционных отраслей приводятся данные о выпуске производственного оборудования и автомобилей.
  Из таблицы видно, что ещё до начала кризиса промышленное производство, исключая высокие технологии, росло крайне медленно – по 0,4 процента в  2006-м и  0,7 процента в 2007 году.  Отрасли же высокой технологии в этот период росли, наоборот, очень быстро, например, производство компьютеров  – на 22 и 24 процента соответственно.    Но в 2008 году, когда промышленность в целом сократилась на 7 процентов, выпуск компьютеров упал на 12 процентов, в первом же полугодии 2009 года ещё на 26 процентов.  Производство средств связи продолжало расти весь 2008 год (на 10 процентов), но  в первом квартале 2009 года сократилось на 3 процента, а во втором квартале рухнуло на 19,6 процента.
  Главный вопрос, который нас интересует в данном случае, – способно ли  сейчас производство высоких технологий быстро восстановиться, причём настолько энергично и масштабно, чтобы вытянуть за собой из кризиса промышленность в целом? Пока ответить утвердительно на этот вопрос нельзя, т.к. каких-либо признаков преодоления кризиса в этой сфере не видно.
  Таким образом, сила и скорость послекризисного восстановления будет в немалой степени зависеть от дальнейшего развития базовой инфраструктуры современного информационного общества.
 

НЕВНЯТНАЯ АНТИКРИЗИСНАЯ ПОЛИТИКА

  Другим фактором застойного характера экономики является нынешняя антикризисная политика. Это отчётливо проявилось в США, от которых зависит в первую очередь скорость выхода всего мира из кризиса.  Начнём с того, что во всех предыдущих кризисах антикризисная политика сводилась к набору кейнсианских стимуляторов – бюджетных и налоговых – с монетаристскими средствами воздействия на кредитно-денежную сферу.  Это объяснялось тем, что кризисы проявлялись в сжатии агрегатного спроса и потому требовали соответствующей корректировки валового внутреннего продукта через государственные закупки, налоги, величину ссудного процента.
  В отличие от этого нынешний кризис начался с финансовой сферы и с глубокого спада в жилищном строительстве. Ипотечный кризис быстро охватил всю банковскую отрасль, поставив под угрозу банкротства даже ряд крупнейших кредитных и инвестиционных учреждений страны. Это случилось впервые после 1930-х годов, и готового рецепта против такого потрясения у государства не было. Привычное средство лечения кредитной сферы – снижение учётной ставки ссудного процента оказалось неэффективным.  Его опустили практически до нуля, но это не поправило ситуации.  После того как обанкротилось несколько ведущих банков, государство стало прибегать к мерам, беспрецедентным в практике антикризисного регулирования.
  Первой из них была скупка государством плохих активов, т.е.  заражённых, или  неоплаченных долгов банковских заёмщиков.  На это было в законодательном порядке выделено 700 миллиардов, но скоро стало ясно, что даже такой громадной суммы будет не хватать. Тогда часть тех же денег была пущена на прямое субсидирование крупнейших банков путём вливания в них государственных капиталов. Происходило нечто невиданное – частичная национализация американских банков.  Видимых результатов, однако, это долго не давало. Главное – никак  не возобновлялся поток кредитных ресурсов в реальную экономику.
  В результате спад, ещё раньше начавшийся в автомобильной индустрии, перекинулся на остальные отрасли промышленности. Оказавшись под двойным ударом – падающего спроса и ограниченных денежных ресурсов, промышленная продукция в целом упала в 2008 году на 7 процентов и в первой половине 2009 года ещё на 15 процентов.  
  Теперь уже сфера материального производства нуждалось  остро в помощи со стороны государства, но федеральный бюджет  был отвлечён на финансирование спасения банков. При администрации Буша на поддержание потребительского спроса было выделено менее 180 миллиардов долларов в виде налоговых льгот – значительно меньше, чем нынешние вливания банкам, и это на короткое время сработало в середине 2008 года.
  Однако сейчас произошло  одно удивительное явление, которое снизило эффективность вливания финансов в банки и реальную экономику. Население отказалось тратить деньги, и впервые, после долгих лет сокращения почти до нуля, увеличилась норма сбережений в США.  
  Только в феврале 2009 года, уже после прихода к власти президента Обамы, была принята крупная программа стимулирования агрегатного спроса, предусматривавшая выделение 787 миллиардов долларов федерального бюджета.  Приблизительно треть этих сумм предполагает налоговые послабления. Оказалось, что лишь небольшая часть этих денег расходуется на потребление, а значительная доля опять уходит в сбережения. Другая часть стимулирования роста из программы Обамы предполагает увеличение государственных расходов на строительство больниц, школ, инфраструктуру и на мероприятия в области экологии и разработку новых видов продукции. Обама обещал, что эти программы помогут создать сотни тысяч новых рабочих мест вместо тех, что потеряны в результате кризиса.  
  Однако критики программы указывают, что она развёртывается слишком медленно и что через полгода после её принятия она практически не повлияла на уровень занятости, которая продолжает катастрофически сокращаться. Лауреат Нобелевской премии экономист Пол Кругман в очередном комментарии предупреждает, что если администрация Обамы не станет действовать быстрее, массовая безработица в 10  и более процентов законсервируется на долгие годы, превратившись в хроническую, и таким образом, восстановление экономики будет поставлено под вопрос.
  Медлительность правительства объясняется преобладающим влиянием финансовых кругов Уолл-стрита, которые в первую очередь заинтересованы в благополучии банков и только потом реальной экономики.  Все эти месяцы правительство охотно тратило бюджетные средства на субсидирование банковской сферы, но скупилось на поддержку промышленности, ссылаясь на огромный бюджетный дефицит,  достигающий в этом году 12 процентов от ВВП. Дефицит действительно велик, и для его покрытие приходится идти  на новые заимствования из-за рубежа, что подрывает доллар и позиции Уолл-стрита на мировой арене.
  В последние недели ведущие банки США публикуют  неожиданно оптимистические отчёты о своих прибылях за второй квартал 2009 года. Соответственно растут их акции, а пресса предвещает скорое преодоление финансового кризиса. Но, как выясняется, благополучие достигнуто  не благодаря нормализации кредитов в реальной экономике, а возобновлению спекулятивного  оборота между самими банками. К тому же в апреле изменены правила банковской отчётности, что позволило убрать из балансов наиболее сомнительные активы. Возобновили активные операции также хедж-фонды, через которые ведётся оборот  финансовых производных. Таким образом, благополучие кредитной сферы скорее кажущееся, чем действительное. И пока не возобновится нормальный приток денег в материальное производство, рассчитывать на серьёзное восстановление экономики в целом не приходится.
 

ЧТО ЖДЁТ РОССИЮ?

  Всё сказанное не предвещает скорого преодоления мирового кризиса, т.к. без подъёма экономики США это невозможно. Ни Европа, ни Япония такими локомотивами стать не смогут, поскольку их экономика слишком сильно зависит от американского рынка.
  Только Китай способен какое-то время расти независимо от Америки.  Если  нынешний рост в Китае продолжится, это будет способствовать оживлению спроса на сырьё и топливо, что выгодно России. Но сможет ли она расти достаточно быстро без притока финансовых ресурсов с  Запада? Скорее всего, нет, если не перестроится с преимущественно частно-олигархических на государственные рельсы, позволяющие развить сферу инновации и современную инфраструктуру.
  Такая перестройка необходима потому, что  частные компании, даже самые крупные, не в состоянии сейчас перейти к процессу восстановления.  Для этого необходимы кредиты, но они в данное время слишком дороги – как правило, под 20 процентов годовых и выше.  Попытка правительства заставить банки предоставлять займы производству под 14 процентов (ставка центрального банка 11 плюс 3 процента) не дала результата: банки отказались это делать.
  Для выхода из кризиса требуется  также возобновление прерванной программы строительства дорожно-транспортной и иной инфраструктуры за счёт государственного финансирования. Скажут, что при нынешнем бюджетном дефиците это невозможно.  Но если более внимательно покопаться в доходах от экспорта нефти, то нужные средства наверняка найдутся.
  Нынешняя экспортная цена нефти колеблется в диапазоне 65—69 долларов за баррель. Это позволяет прежде всего сводить с плюсом текущий платёжный баланс,  который в текущем году ожидается  в размере около 100 миллиардов долларов. Таким образом, удастся поддержать  валютные резервы страны на неизменном уровне приблизительно в 400 миллиардов долларов и к тому же рассчитаться по внешним корпоротивным долгам российских компаний. Кроме того, при экспортной пошлине в размере 212 долларов за тонну (около 30 долларов за баррель) в федеральный бюджет поступит  около триллиона  рублей. И, наконец, от каждого вывезённого барреля дополнительная сумма отчисляется двум наследникам Стабилизационного фонда – резервному и фонду  национального благосостояния.   На 1 июня 2009 года в них числилось 184,4 млрд. долларов. При правильной политике эти ресурсы могут уже сегодня положить начало послекризисному восстановлению экономики, не дожидаясь подъёма в США, притока капиталов с Запада и ещё большего роста цены жидкого топлива.
  Это всё возможно, если только правительство откажется от нынешней пассивной политики и будет последовательно направлять доходы от экспорта в создание инноваций и инфраструктуру. При нынешнем составе экономического блока правительства такая перспектива, однако, вряд ли реальна.
 

 Амстердам.
Станислав МЕНЬШИКОВ

Комментарии:

Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий


Комментариев пока нет

Статьи по теме: