slovolink@yandex.ru
  • Подписной индекс П4244
    (индекс каталога Почты России)
  • Карта сайта

КНЯЖНА ТАРАКАНОВА

Княжна ТаракановаВ 1864 году художник

Константин Дмитриевич Флавицкий, молодой ещё человек (ему едва минуло тридцать четыре года),

выставил в Академии художеств на очередной художественной выставке картину «Княжна Тараканова в темнице во время наводнения». Успех был невероятный. Толпы народа собирались перед картиной, изображающей ужасную смерть молодой женщины.

В окно камеры хлещет вода, крысы взбираются на кровать

и на платье заключённой.

Сама же она в отчаянии

ждёт своей гибели.

Княжна Тараканова… Кому не знакомо это имя, причём в основном  благодаря картине К. Д. Флавицкого?

Давая оценку её общественного значения, критик В.В. Стасов писал: «Всего сильнее действовал в то время, конечно, самый сюжет, и около него происходили битвы ретроградов и прогрессистов, в журналах и обществе. Одни открещивались с негодованием от непозволительной дерзости картины, другие в восторге поднимали её выше небес…»

Павел Михайлович Третьяков, купец и собиратель, начал вести переговоры с художником о покупке картины для своей коллекции, но появилась «княжна Тараканова» в доме Третьяковых лишь после смерти К.Д. Флавицкого, в 1867 году.

«Радуюсь за Ваши приобретения, – писал собирателю его ближайший друг А.А. Риццони, – что же касается приобретения картины Флавицкого, то истинно поздравляю… я убежден, что Вы и через десять лет не пожалеете об этой покупке. Картина Флавицкого будет всегда одна – одна из перла русской школы, никогда не потеряет свою цену. Душевно рад, что она попала к Вам».

Незадолго до приобретения П.М. Третьяковым картина выставлялась на Всемирной выставке в Париже. Выставлялась под другим названием – «Смерть легендарной принцессы Таракановой», а в каталоге выставки была приписка, что «сюжет картины заимствован из романа, не имеющего никакой исторической истины». Приписка была сделана по распоряжению Александра II.

Так кто же она – княжна Тараканова? Действительно ли она дочь императрицы Елизаветы Петровны и графа А. Разумовского или же отчаянная авантюристка, обманом вывезенная из Италии графом А.Г. Орловым-Чесменским, заточенная в Петропавловскую крепость и там погибшая в каземате во время сильного наводнения 10 сентября 1777 года, когда про неё забыли или же не захотели  о ней вспомнить?

Обратимся

к истории

Вступив на престол 25 ноября 1741 года, Елизавета Петровна ещё более приблизила к себе своего любимца Алексея Разумовского, недавнего церковного певчего, обладавшего дивным голосом и буйным молодецким характером. Он стал действительным камергером, затем обер-егермейстером. Императрица возложила на него андреевскую ленту и, наконец, пожаловала своему фавориту графское достоинство.

Пожаловала она это звание в знаменательный для А. Разумовского и Елизаветы Петровны день – 15 июня 1744 года. В тот день императрица тайно обвенчалась со своим любимцем в церкви Воскресения в Барашах, в Москве. Долго ещё москвитяне, указывая на крест, возвышающийся над церковью, обращали внимание, что увенчан он короной, поставленной по приказу государыни в память о важном событии в её жизни.

После заключения брака Елизавета Петровна пожаловала супруга своего званием генерал-фельдмаршала.

Как иностранные писатели, так и предания, сохранившиеся в России, единогласно утверждали, что у Елизаветы Петровны от брака с Разумовским были дети – сын и дочь.

По законам своего времени, рождённые от брака, хотя и законного, но тайного, они не имели права на престолонаследие. Более того, с течением времени они должны были утвердиться в мысли о необходимости добровольно отказаться от света и посвятить жизнь свою Богу, дабы не смогли люди нечестивые использовать их имена в корыстных целях, в политических интригах.

О сыне письменных свидетельств не сохранилось. По преданию, жил он до самой своей кончины в одном из монастырей Переславля-Залесского и горько жаловался на свою участь.

Дочь императрицы носила имя Августа.

Она, как и брат её, получила фамилию Тараканова. По отчеству звалась Матвеевной. Конечно же, и фамилия, и отчество вымышленные.

Никаких документальных известий о жизни Августы до 1785 года мы не имеем. Лишь в тот год, когда ей исполнилось сорок лет, она привезена была по именному повелению Екатерины II в Ивановский монастырь, пострижена в монахи и получила имя Досифеи.

Двадцать пять лет пребывала она в монастыре под этим именем. Зналась лишь с игуменьей, духовником и московским купцом Филиппом Шепелевым. Жила в одноэтажных каменных кельях, в помещении, составлявшем две уютные комнаты под сводами и прихожую для келейницы. На содержание её отпускалась особенная сумма из казначейства. По смерти Екатерины II Досифею навещали известные люди, приезжая поздравлять её по большим праздникам. Посетило её келью даже одно лицо императорской фамилии и долго беседовало с ней. Но до самой смерти Досифея жила неспокойно. Вздрагивала при всяком шорохе, стуке, тряслась всем телом. Были у неё портрет Елизаветы Петровны и какие-то бумаги, которые она однажды сожгла.

В молитвах и постах прошла её жизнь. Как пишут, была она очень похожа на свою мать, хорошо знала иностранные языки.

Умерла Досифея 64 лет от роду 4 февраля 1810 года. Похороны были пышные — в Новоспасском монастыре в усыпальнице рода бояр Романовых, где погребались родственники царственного дома.

Была Досифея нрава кроткого и, говорят, после свидания с Екатериной II сама дала согласие на постриг.

Конечно же, с «княжной Таракановой», вызволенной А.Г. Орловым-Чесменским из Италии и скончавшейся в Алексеевском равелине Петропавловской крепости, она никоим образом связана не была связана и ни разу с ней не виделась.

Так кого же изобразил художник К.Д. Флавицкий?

В царствование Екатерины II, когда согласно её воле на польский престол вступил Станислав Понятовский, в Европе разразилась буря политических страстей. Франция направила в Польшу деньги и своих офицеров в помощь противникам Понятовского и уговорила Турцию вступить в войну с Россией. Турки были разбиты русскими. Австрия, напуганная вторжением русских войск в Молдавию и Крым, срочно заключила с Турцией оборонительный союз. Война вот-вот должна была вспыхнуть с новой силой. Но прусский король Фридрих II сумел утихомирить страсти. Зная, что Австрия с тревогой смотрит на намерение Екатерины приобрести Молдавию и Валахию, король предложил вознаградить Россию частью польских земель, не забыв при этом себя и Австрию. Все согласились и вздохнули с облегчением. Летом 1772 года последовал первый раздел Польши.

Магнаты и шляхта, да и сам Станислав Понятовский были поражены этим событием. Вот тогда-то с помощью иезуитов и была объявлена Европе «дочь Елизаветы Петровны», якобы воспитывавшаяся у богатого князя Радзивилла. Таинственность, которой были окружены настоящие дети умершей императрицы, сыграла на руку иезуитам и шляхтичам. Объявившаяся наследница русского престола была опасной – и весьма – для Екатерины II. Таким образом поляки и стоящие за ними иезуиты решили объявить войну русской императрице. Конечно же, как показывают документы, самозванка не сама приняла решение  объявить себя наследницей престола. Она, принятая в доме Радзивилла ещё маленькой девочкой, не знала о своем происхождении. Уже перед самой своей кончиной, находясь в Алексеевском равелине, она признается духовнику, что о месте своего рождения и о родителях никогда ничего не знала.

«Я помню только, – говорила она, – что старая нянька моя, Катерина, уверяла меня, что о происхождении моём знают учитель арифметики Шмидт и маршал лорд Кейт. Меня постоянно держали в неизвестности о том, кто мои родители, да и сама я мало заботилась о том, чтоб узнать, чья я дочь, потому что не ожидала от того никакой себе пользы».

Жила она в Берлине, в Лондоне. Вначале была известна под именем девицы Франк, потом госпожи Тремуйль.

Она получила неплохое воспитание. Знала французский и немецкий языки, легко говорила по-итальянски и по-английски. Обладала редкостной красотой.

Едва появившись в высшем обществе, она поразила сердца многих именитых европейцев. Люди, принадлежащие к хорошим фамилиям, покоренные её обаянием, поступали к ней в услужение. Сорокалетний граф Римской империи добивался её руки, но бесполезно. Другие, угождая красавице, входили в неоплатные долги и оказывались за решёткой.

Она любила роскошь, знала себе цену и не отличалась строгостью. Утопая в роскоши (деньги ей тайно поставляли иезуиты), она вела едва ли не царский образ жизни. После поездки в Париж и встречи с Михаилом Огиньским – посланником польского короля, – стала выдавать себя за русскую и сделалась известною под именем «принцессы Владимирской». А через некоторое время объявила себя наследницею русского престола. Появились и подложные документы, в частности, «духовное завещание» Елизаветы Петровны, согласно которому дочь её, принцесса Елизавета, должна принять в свои руки бразды правления.

За действиями и поступками «принцессы Владимирской» стали с вниманием следить европейские дворы. Дело принимало нешуточный  для России оборот. Вот тогда-то, а именно 12 ноября 1774 года, граф Алексей Орлов получил от государыни Екатерины II приказ «поймать всклепавшую на себя имя во что бы то ни стало». Он был даже уполномочен подойти с эскадрой к Рагузе, где в то время жила «принцесса», и потребовать выдачи самозванки, и, если сенат откажет ему в этом, бомбардировать город.

Граф Алексей Орлов собрал сведения о самозванке и, отметив среди черт, ей свойственных, страстность и влюбчивость, решил сыграть на этом. Он решился вести с ней игру в любовь, чтобы обыграть красавицу и увлечь её в хитро расставленные сети. А уж на это Алексей Орлов был мастак.

Ему было тридцать восемь лет, красавец и настоящий богатырь. Огромного роста, в плечах, как говорится, косая сажень, необычайной силы, с приятным, умным, выразительным лицом, граф был одним из красивейших людей своего времени. Конечно же, все мужчины, доселе окружавшие самозванку, потеряли для неё интерес, едва она встретилась и коротко сошлась с графом. Она потеряла голову. И когда он предложил ей руку и сердце, счастливее её не было на свете.

Граф Алексей Орлов предложил ей обвенчаться на русском корабле. Не чувствуя опасности, она ответила согласием.

Обман обнаружился слишком поздно. «Принцесса Владимирская» вскоре оказалась в Алексеевском равелине Петропавловской крепости. Здесь ей и суждено было кончить дни свои. Умерла она от чахотки, в семь часов пополудни 4 декабря 1775 года.

Люди, хорошо знавшие придворные тайны, говорили, что в темнице пленница родила графу Орлову сына. Он служил впоследствии в конной гвардии под фамилией Чесменского и умер в молодых летах.

Иезуиты много приложили усилий, чтобы легенда о «дочери Елизаветы Петровны», умерщвлённой Екатериной II в каземате Петропавловской крепости, долго жила на свете. Они не забывали оплачивать труды историкам, писавшим по их указке. Так появилась в свет и книга Кастера «История Екатерины II», в которой много страниц было посвящено и «принцессе Владимирской», так трагически погибшей. Книга эта, переведённая на русский язык, попалась на глаза молодому художнику, и он, пораженный прочитанным, обратился к холсту.

Ведомо ли ему было, что события, изложенные в книге, были исторической ложью? Конечно же, нет.

 Лев АНИСОВ

Комментарии:

Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий


Комментариев пока нет

Статьи по теме: