КИНО ДЛЯ ВСЕХ

Размышления о современном отечественном кинематографе

 

В последние годы мы всё чаще говорим об отечественном кино как явлении возрождающейся культуры. Что, право, отрадно и тешит гражданское самолюбие, совсем было поникшее.

Пока же рудименты недавнего прошлого цветут пышным цветом, видоизменяясь сообразно времени: холодные, расчётливые словечки: «технология», «экшн», «блокбастер» — вносят свежие приёмы воздействия на психику зрителя с целью довести массу людей до состояния экстаза. Им достаточно палец показать, чтобы смеялись без какой-либо причинно-следственной связи. Теперь мы накрепко повязаны с миром виртуальным: его вроде бы можно потрогать руками, услышать, увидеть – вот где уместно прилипчивое «как бы»! Ворота открыты – вперёд в Интернет!

 

В этом смысле, каким бы ни было наше отношение к кино (если считаем его искусством), роль посредника между иллюзией и реальностью вполне очевидна. Ни один из видов искусства, согласитесь, не способен довести степень влияния на зрителя, как кино (телевидение – всего лишь мощный и агрессивный адаптер). Очень этому способствуют кинофестивали. Каждый год в мире проводится около 500 крупных и не очень международных кинофестивалей (МКФ). Грандиозная цифра! У нас в России они проходят чуть ли не каждый месяц, романтично именуемые «Кинотавр», «Золотой витязь», «Дух огня», «Амурская осень», «Окно в Европу», «Киношок» и т. д. … Малые, большие, средние, региональные, областные.

Всем понятно: кино – это рынок, фестиваль – прилавок, конкурс – весы. Чем больше номинаций, тем больше гарантий, что картина будет отмечена, а значит, хорошо продана. И мчатся режиссёры на престижные форумы в Канны, в Венецию, в Берлин, в Карловы Вары, а также в Мюнхен, Эдинбург, Локарно, дефилируют по красной дорожке с улыбкой на устах, помахивая рукой публике, мало представляющей, что за господа прибыли из России? А сколько шума, рекламы, восторженных слов критики по поводу новой работы режиссёра (известного и неизвестного) – вот где шедевр, вот оно, российское кино, знай наших!

Но возбуждение остывает, и постепенно прорисовываются контуры финала: кому огорчение, а кому счастье держать в руках сверкающий позолотой или хрусталём приз. Что удивительно! Если посчитать, сколько выдается призовых фильмов ( по мнению авторитетных жюри, они качественные), то из одних номинированных можно заполнять денно и нощно кинотеатры страны, сидящие на игле импортного кино низкого пошиба. Но, увы, раскормленные фестивальной рекламой, они постепенно худеют, бледнеют либо исчезают вовсе и рассыпаются, как звёздная пыль, по городам и весям. И в том, что они попадут на экраны кинотеатров, гарантии нет.

В этом смысле, конечно, кинофестиваль, как акция культурологическая, хоть в какой-то степени, но удерживает на плаву имидж нашего кино, и, скажем, зритель Ханты-Мансийска, который пришёл в роскошный дворец, может бесплатно или по символической цене посмотреть отечественный фильм.

 В старые добрые времена роль посредника в торговле выполнял купец. Теперь в шоу-бизнесе и кино его заменил продюсер — элитный класс недоразвитого капитализма России. Он вершитель судьбы картины, в его руках власть, деньги, кастинг. Хорошо, если он талантливый, умный, стратегически мыслящий человек, заинтересованный в отечественном кино не меньше, чем в наполнении собственного кармана!

 Продюсер Рудинштейн в одном интервью почти со слезами на глазах сетует:

 «Несчастье всех российских фестивалей в том, что мы не можем собрать нормальную конкурсную программу. Мы наняли 4—5 человек настоящих отборщиков по всему миру, которым платим достаточно серьезные деньги для того, чтобы впервые попытаться на российской территории собрать картины, достойные крупного международного фестиваля. Она должна создать VIP-персон и придумать истории, при которых эти VIP-персоны появятся на фестивале. Мне кажется, что самое слабое место, которое досталось нам со времен Советского Союза, – это наша спесь, при которой мы считали, что нам и так все дадут».

Эка, хватил, батенька! Выходит, «Летят журавли», «Баллада о солдате», «Война и мир», «Андрей Рублёв» — фильмы мирового класса и признания – «слабое место», продукт спеси Советского Союза? Рудинштейну и иже с ним стоило бы прислушиваться к мнению зарубежных коллег, которые с почтением говорят о советской киноклассике, о лучших работах современных российских кинематографистов. Казалось бы, после косноязычного откровения топ-менеджера наши кинорежиссёры должны почувствовать себя уязвлёнными... Не знаю, может быть, так и есть. Но понимаю: засветиться, хотя бы на элитном кинофестивале, – порыв естественный и даже необходимый.

Если судить по прессе, то дела в нашем кинокоролевстве идут недурно. Оказывается, киностудия «Мосфильм» не только не потеряла былого шарма, а приумножила его благодаря приобретению современных технологий, аппаратуры; в павильонах и цехах с утра до утра хлопочут над новым творением, намечают проекты будущих фильмов, о которых эстеты говорят с придыханием. Да-да, господа – этому фильму прочат лавры конкурсов. Возможно, так оно и будет – дай-то Бог!

Между тем на фоне великого множества кинофирм, где вышколенные продюсеры и менеджеры фасуют очередной товар, печальная участь легендарных киностудий имени Горького и «Ленфильма» выглядит каким-то сюром. А ведь снималось на этих кинофабриках не одно поколение прекрасных артистов. По телевидению их нынче редко увидишь, разве что в юбилейные дни. Зато на российских фестивалях – будьте любезны: манерно-устало раздают автографы, выступают на сцене с хорошо отлаженным текстом. О чем они говорят? Конечно же, вспоминают былое. И редко, кто из них открыто выскажет своё отношение к современному кино: а вдруг пригласят сниматься! Вот и блуждают по различным фестивалям живые свидетели прошлого и немые соглядатаи настоящего. Право, трогательно на них смотреть.

В остальном же всё, как по нотам: открытие и закрытие фестиваля под пышные речи, фейерверки, концерты, фуршеты. Складывается впечатление, что для устроителей и VIP-персон конкурс – это одно (дескать, не морочьте голову: мы-то знаем, кто получит призы), парад-алле – совсем другое. Нам бы успеть побывать на другом кинофестивале, а там следующий, а там...

 В советское время нечто подобное было, с меньшим, может быть, размахом, чем нынешние фестивали класса А и Б. Главный – Московский международный. Это престиж, это слава нашей страны. Как и конкурс имени П.И. Чайковского, который мимикрировал в заурядный меломанский наигрыш, без серьезной информационной поддержки.

Жажда видеть «живьём» любимых артистов восполнялась грандиозными Днями кино, проводимыми, кажется, в августе. Вместе с молодыми кинематографистами выступали «уходящие натуры», цвет и гордость советского кино. Все они были в одной связке, ибо тогдашняя система не давала повода новому поколению унизить старших коллег, хотя бы намёком. Чувство здорового патриотизма, ничего общего не имеющего с партийными заклинаниями, – вот оберег, который охранял талантливых творцов от пошлости. Не станем же мы оспаривать тот факт, что нынешнее повальное увлечение телеканалов демонстрацией старых фильмов – не высокое почтение к старикам, а, надеюсь, генетически сохранённое чутьё руководства телекомпаний на прекрасное. Где, как не в советском кино, его искать?

Ветераны кино тех лет были публичными, а значит, «без дураков» народными артистами. И прессе в голову не приходило заглядывать в альков популярного артиста, любопытствовать, что в его семье творится, сколько любимые артисты жен или мужей поменяли. Ну, слухи, ну, сплетни на уровне кухонных — обычная история на все времена. Бывали, правда, поступки, порицаемые обществом. Вот тогда они становились достоянием гласности. Хорошо помню один из них.

 Однажды на празднике кино в Лужниках выступала Марина Ладынина. Она совершала круг почёта на лошади в образе своей героини из фильма «Кубанские казаки». И вдруг лошадь понесло на бешеной скорости. Ещё мгновение – случилось бы непоправимое. Но тут из первых рядов трибуны на беговую дорожку выскочил юноша, схватил за узду лошадь, та протащила его несколько метров и остановилась с пеной у рта. Ладынина, бледная, подбежала к юноше поцеловала его, за что получила шквал аплодисментов. А потом? Потом её спаситель пролежал долгое время в больнице, оставшись инвалидом. Ладынина так ни разу не посетила его. Этот факт стал достоянием гласности благодаря публикации в центральной газете корреспонденции под эффектным заголовком «После поцелуя».

Неудивительно, что слова «мораль», «нравственность» редко теперь встретишь в лексиконе прессы и творческой интеллигенции, как будто в них есть что-то постыдное.

Не стесняется быть архаичным (в хорошем смысле слова) лишь «Золотой Витязь», упорно использующий на каждом кинофестивале в качестве девиза: «За нравственные, христианские идеалы, за возвышение души человека». И только. С едва скрываемой усмешкой бормочут в масс-медиа о «Витязе», а то и вообще как воды в рот наберут. А ведь на конкурсной основе появляются интереснейшие работы, вовсе не уступающие по художественным достоинствам фильмам, так истово рекламируемым в преддверии очередного элитного конкурса. Последние представляют картины, пусть и «мастеровитые», но проблемы в них мелкотравчатые, далёкие от Человека, его поисков, страданий, душевных коллизий, когда зритель сопереживает, испытывает волнение сердца. Может быть, в «Игроке» — гран при рудинштейнского фестиваля «Окно в Европу»? Так ведь и там герой – картёжник и шулер! Где же он на экранах? Ау! Раздавайте карты!

Между тем фильм Павла Лунгина «Остров» отмечен высокими наградами многих фестивалей. На удивление. Но кто-то встряхнул головой, спросил: не многовато ли наград? Как будто бы подголосок, в прессе крайне скупо оценивали «Остров». Произведение, которое нуждается в осмыслении его философского кредо, ибо затрагивает глубину самосознания народа. Громкий успех фильма лишь свидетельствует, что ему по большому счёту нет конкуренции и выглядит он островом – без кавычек. Чтобы добраться до его берега, надо обладать мужеством, силой духа, талантом, равным создателям этого удивительного фильма.

Незадолго до начала Международного кинофестиваля малобюджетных фильмов в Греции в прессе был любопытный комментарий: «Ни одна из этих картин на Каннский кинофестиваль никогда не попадет — отчасти потому, что многие фильмы тут действительно интересные». Парадоксально, не правда ли?

Что же тогда говорить о кинофестивалях, так сказать, «второго ряда»? А говорить стоит. Назову лишь три, на которых мне приходилось бывать: «Волоколамский рубеж», «Премьера Подмосковья», «Семья России». В отличие от гламурных фестивалей, там есть нерв жизни, людская страсть, любознательность (а не подсматривание). Пусть не всегда представленные на конкурс игровые фильмы удовлетворяют качеством, но, чёрт возьми, когда, наконец, мы перестанем брюзжать и ёрничать при одном лишь упоминании, что в городе N состоялся фестиваль. Это – факт народной жизни, в которой не увядает желание людей провинции сохранить и, главное, развить нравственные ценности, расхристанные в приснопамятные времена разбоя. Кто им поможет? Конечно, культура, конечно, кинематограф. И – бизнесмены, которым не безразлична судьба национальной культуры.

Примечательно: названные мной фестивали носят тематический характер, адресованы молодому поколению, что очень ценно. «Волоколамский рубеж». Понятно: рефрен его — война, Отечество, боль и страдание людей, непростые будни армейской службы. Организаторы его (Министерство культуры Подмосковья, администрация Волоколамского района) стабильны в своей поступи – представлять на конкурс фильмы гражданственного и патриотичного звучания.

«Премьера Подмосковья» — фестиваль по характеру эстафетный ( фильмы кочуют вместе с их создателями поочерёдно в городах Подмосковья), демонстрирует самое лучшее, что создано российскими кинематографистами за последнее время (разумеется, на его взгляд). Фестивалю не хватает чётких критериев отбора кинолент по причине, что не претендует на статус конкурсного. В этом слабость.

«Семья России» — это что-то особенное, не укладывающееся ни в какие форматы «фестивальных тусовок». Проводится он в уютных русских городах Галиче и Костроме, где и природа, и древние монастыри, и сам народ – всё дышит одним воздухом любви. И звучащие там слова, как «душа», «душевность», «духовность», «Вера, надежда, любовь» — не сусальные, ибо гнездятся в родном своём доме, в семье, так жаждущей покоя. Организовать подобный фестиваль – дело хлопотное, недешёвое. На конкурс поступают работы творческих коллективов, любителей и профессионалов со всей России. Самые лучшие, номинированные фильмы, трансформированные в DVD, поступают в библиотеки, в Дома культуры, в школы, учреждения. Бесплатно. В какой-то мере эту акцию можно назвать массовой, скорей всего, народной — по характеру. Но вряд ли организаторам её под силу охватить всю страну.

У меня нет и в помине желания противопоставить друг другу фестивали, о которых шла речь. Каждый из них в меру таланта и совести пытается говорить о прошлой и современной жизни страны, о нас с вами. Да, кинофестиваль – это праздник. Но в отличие от Дня города это работа ума и сердца. Чтобы каждый из нас, зрителей, выходил из кинозала с искренним порывом быть лучше, чем вчера.

 

Сергей ЛУКОНИН.