Как хороши, как свежи были розы… Коктебель: писатели в поисках украденного дома

Вынесенные в заголовок тургеневские слова и понравились мне, и запомнились ещё со школьных времён, хотя знающие люди уточнили – и до Тургенева были авторы у этих слов, даже называли мне их имена. Но я не буду упоминать не слишком знаменитых поэтов – видимо, слова о розах зацепили чем-то Ивана Сергеевича, как зацепили они меня.

Чем зацепили в ещё школьные годы, не знаю, но их власть надо мною чувствую и сегодня, спустя более полувека. Постараюсь понять эту власть, объяснить её хотя бы самому себе… Такое ощущение, будто в этих словах таится воспоминание о чём-то далёком, что когда-то случилось со мной, что делало меня мучительно счастливым и чего мне так не хватает сегодня… Вот так примерно.
Не знаю, как кто отнесётся к этому моему объяснению, но приведённые мною, может быть, поспешные слова как-то уж очень точно ложатся на мои впечатления от посещения прошлым летом Дома творчества писателей в Коктебеле. А впечатления эти донельзя печальные. Последние двадцать лет я едва ли не каждое лето бывал в Коктебеле, и не было случая, чтобы, уезжая уже где-то в сентябре, не увозил с собой новую рукопись. Возможно, виной тому мои более молодые и куда более дерзкие годы, нежели сегодня, но и волшебного влияния Кара-Дага, лунных восходов над Коктебельским заливом, и окружения куда более молодого и опять же дерзкого, нежели сегодня, тоже нельзя недооценивать — загорелые красавицы на бесчисленных прилавках выбирали бусы, кольца, серьги, украшенные драгоценными и полудрагоценными камнями, добытыми на склонах того же Кара-Дага или привезёнными с индийских, колумбийских и с наших родных уральских гор. А раковины со всех берегов тропических морей! А картины, фотографии, поделки местных умельцев из дерева, камня, стекла! К вечеру набережная покрывалась букетами… Каких только цветов не было у продавцов – полевые, лесные, садовые! А алые маки с окрестных холмов! А розы! Как хороши, как свежи были в те годы розы на набережной Коктебеля!
А писатели! Какие писатели бродили по вечерней набережной! Фазиль Искандер с неизменной добродушной улыбкой, Василий Аксёнов, Евгений Евтушенко… А у Чайного домика можно было подсесть к Юнне Мориц, послушать громкоголосые стихи Льва Ошанина, да и вашего покорного слугу можно было там заметить среди более знаменитых и талантливых…
Так вот, дорогие товарищи… Нет сейчас писателей ни на набережной, ни в парке Дома творчества, и Чайного домика нет, и Юнну Мориц давно уже здесь не видели.
И вот иду я по Набережной в середине июля 2017 года. А эта знакомая, уже родная мне Набережная совершенно пуста. Вот в полном смысле слова пуста. До ужаса. Редко-редко можно увидеть одинокую человеческую фигурку. Прошмыгнёт мужичок с бутылкой вина под мышкой, пробежит парочка, молча, чтобы не сказать мрачно, пройдёт стайка непристроенных, «беспризорных» женщин… А ведь это июль – разгар сезона! Это Коктебель – окутанная легендами столица Крыма.
Можно утверждать, что процесс уничтожения Дома творчества, парка Дома творчества начался давно. Ещё во времена владычества Украины здесь активно распродавались корпуса, некоторые сдавали в аренду, весь парк был исполосован железными заборами, траншеями под фундаменты новых корпусов, коттеджей. На месте теннисного корта и спортивной площадки из массивных бетонных блоков был сооружён невообразимо громадный скелет будущего корпуса. Стройка была брошена на полпути, и уже многие годы поражает своими размерами и бестолковостью. Местные жители поговаривают, что сооружение принадлежит Юлии Тимошенко, затеяла она сооружение этого монстра ещё будучи у власти, но власть её давно кончилась, а напоминание, пугающее воображение, осталось.
– Как вам живётся в России? – спрашиваю у местных жителей.
– По-разному, – отвечают немногословно. Поддерживать этот разговор у них явно нет никакого желания…
И вот скандал. В стороне от старых и новых строений был построен корпус, уже непосредственно для Дома творчества. Четыре этажа, десятки номеров со всеми удобствами. Татьяна Владимировна Кичева, много лет проработавшая директором Дома творчества, обзвонила все писательские организации Москвы с приглашением приезжать в новые хоромы.
– Как добираться – не переживайте! Прилетите в Симферополь, дайте знать – высылаем машину!
Татьяна Владимировна не лукавила – когда я прилетел в Симферополь, машина меня уже поджидала. Мои слова может подтвердить и Николай Анисин – недавний сотрудник газеты «Завтра», а ныне помощник Калужского губернатора.
А что было дальше – ни за что не догадаетесь!
Рейдерский захват здания! А полиция?! Полиция помогала. Взломали замки, обшили забор железными листами, обмотали здание колючей проволокой и… И большой привет!
С тех пор прошло уже более полугода, а Кичева (доверенное лицо владельца) до сих пор не получила никакого документа, объясняющего, что, собственно, произошло – кто захватил здание, по чьему решению, на каком основании?
Вот заявление, поданное Татьяной Владимировной на имя Феодосийского прокурора…
«21 марта 2017 года в 7.10 утра через ограждение строения №8 по улице Ленина, 110 в посёлке Коктебель (город Феодосия) перелезли через забор несколько мужчин.Затем, взломав запор на воротах, впустили ещё человек двадцать, которые тут же принялись крушить камеры наблюдения, взламывать входные двери строения, начался откровенно бандитский захват здания. На мой звонок по номеру 102 через 15—20 минут приехали сотрудники полиции, в течение часа из Феодосии прибыли ещё более десятка сотрудников полиции. Некоторые назвали себя – полковник В.Н. Будур, капитаны В.Н. Кисилёв, В. Лаферов, С. Левашов, которые сообщили, что имеется заявление о неправомерном захвате здания посторонними лицами. Я представила правоустанавливающие документы, датированные ещё 2012 годом, на строение площадью 1326 квадратных метров, нотариально заверенную доверенность от собственника…
Полицейские сказали мне, что у лиц, перелезших через забор, имеется свидетельство о праве собственности, датированное 2016 годом. Я предложила решать вопрос в суде. Через некоторое время полковник Будур В.Н. заявил, что здание заминировано и потребовал освободить его. Приехали кинологи, все начали выходить из здания, я отказалась. Когда собака всё обнюхала, было сделано заключение: взрывчатки нет. Все двадцать человек, включая сотрудников ГАУ при (МИЗО) в лице Абызова А.В., ЧОП «Беркут, ЧОП «Добровир», ворвались на первый этаж здания, сорвали замки с дверей и угрозами предложили мне покинуть здание, я отказалась. Полиция удалилась, не потрудившись взять объяснение по поводу «заминирования».
Согласно «Закону о полиции» оставление человека в опасности, в заминированном здании – уже является преступлением. С 21.03.17. неизвестные люди захватили и удерживают здание, полиция не предпринимает никаких мер. Мои звонки в Следственный комитет также не возымели действия. Никаких решений суда и каких-либо предписаний мне не выдавалось. На данный момент я нахожусь в здании, в одном из номеров, моя дверь заколочена снаружи, выйти из номера не могу даже в случае пожара. В здании отключено электричество, вода, отопление. Я не имею возможности контролировать ни имущество, ни личные вещи. В здании продолжаются какие-то работы – слышен грохот топоров, визг дрели, человеческие голоса.
Прошу проверить: законны ли действия полиции и охранных фирм в захвате здания и дальнейших действиях? Расследуется ли минирование здания или же это лживая уловка полиции, чтобы облегчить ночной захват здания?
С уважением Т.В. Кичева».
Повторюсь – после столь красочно описанного Т.В. Кичевой в своём заявлении в Феодосийскую прокуратуру рейдерского захвата здания на территории писательского Дома творчества прошло без малого год. Четырёхэтажное белоснежное здание стоит, как и прежде, окутанное колючей проволокой, обшитое железными листами, с заколоченными воротами. Но ни единого ответа ни из одной инстанции от республиканской администрации до республиканской прокуратуры Татьяна Владимировна Кичева не получила. Поскольку все мы люди со слегка подпорченной нравственностью, допустим – что-то в её документации нечисто, что-то нарушено, какая-то корысть просочилась… Допустим. Но в таком случае, что мешает той же прокуратуре прислать Кичевой ответ суровый и безжалостный. Дескать, нарушила, уважаемая, сама виновата.
Нет таких ответов. Никто её ни в каких нарушениях не уличил, не попрекнул. Получается чистой воды рейдерский захват. С помощью, опять же, полиции.
И вот мы с Татьяной Владимировной идём по прокурорским кабинетам города Феодосии. В один кабинет стучимся, во второй, в пятый… Везде нас внимательно выслушивают, языками сочувственно цокают, руками разводят, но все эти молодые, грамотные, мужественные и принципиальные на своих постах прокуроры, оглянувшись на дверь, показывают указательным пальцем на потолок. Дескать, не мы решаем, без нас все решено. Там, наверху.
После этого уже мы с Татьяной Владимировной горько цокаем языками, разводим руками и повторяя вслед за классиком: «И пошли они солнцем палимы, повторяя, «Суди его Бог… И покуда я видеть их мог, с непокрытыми шли головами». А истину нам открыл добродушный дяденька, распахивая калитку в, простите, Дом творчества писателей.
– Танюша! – радостно воскликнул хмельной вахтёр. – А ты всё ходишь? Бедолага, ты бедолага! Я же тебе ещё полгода назад глаза открыл… Какой-то очень большой человек на твой домик глаз положил! И не здесь, в Симферополе, этот человек обитает… Сама виновата – уж больно домик хорош!
– Да знаю я, кто свой глаз поганый положил! – махнула рукой Кичева. – Мне на каждом углу об этом говорят… Могу и вам сказать, Виктор Алексеевич… – обращается она ко мне. – Есть у нас тут такая организация… Комитет Государственного Совета Крыма по имущественным и земельным отношениям… Вот с некоторых пор она и распределяет имущество республики Крым. Как она это делает, я описала в своём письме в прокуратуру – рейдерскими захватами.
А когда наш самолёт взмыл в небо и взял курс на Москву, я снова увидел лазурное море, совершенно потрясающие холмы, скалы Кара-Дага… Да, произнёс, не удержался, вслух произнёс эти самые слова…
«Как хороши, как свежи были розы!»

 

Виктор ПРОНИН, заслуженный работник культуры России