Гений на все времена

«Я желал бы, чтобы музыка моя распространялась, <…> чтобы люди находили в ней утешение и подпору», — эти слова были сказаны Петром Ильичом Чайковским незадолго до смерти, в 1893 году и, как всем хорошо известно, подтвердились сполна. Музыка Чайковского звучит повсюду в мире на протяжении уже века с четвертью и никогда не может устареть. Это вечно молодая музыка. Такое утверждение может показаться избитым трюизмом и прописной истиной, но, тем не менее, это именно так. Многие музыкальные шедевры Чайковского — взять ли Шестую, «Патетическую», симфонию или ми-минорную Пятую, симфонические фантазии «Франческа да Римини», «Ромео и Джульетта» или, быть может, менее популярную музыку к шекспировскому «Гамлету», написанную по заказу петербургского Малого оперного театра в 1891 году, или торжественную увертюру «1812 год», где проявилось патриотическое, исконно русское начало в творчестве композитора, да и мало ли что ещё! — всё это вошло в нашу плоть и кровь, стало нашей наследственностью.

Без Чайковского своей жизни мы, пожалуй, не представляем. Так же, как с детства, наверное, в сознание каждого из нас прочно вошел портрет седого человека с бородкой, с добрым, симпатичным лицом, с такими же добрыми, лучистыми глазами. Заметим, что Чайковский в самом деле был очень доброжелательным и гуманным человеком — об этом вспоминали все его знавшие, это подтверждает зафиксированный мемуаристами факт, что особенно в последние годы жизни почти все свои заработки от издания сочинений, концертов, постановок опер и балетов и т.д. он раздавал нуждающимся. Правда, очень не любил об этом говорить…
А его оперы «Евгений Онегин» и «Пиковая дама» совершенно конгениальны великим пушкинским шедеврам — это отмечали многие ещё при жизни композитора, возможно, всё-таки самого великого из всех русских музыкантов XIX столетия. Конечно, есть и были люди, которые Чайковскому предпочитают, скажем, Бетховена, Шуберта, Брамса или Мусоргского, или же Рахманинова. Они считали, что в музыке Чайковского наряду с сильнейшими мелодическими и гармоническими местами, способными приводить слушателя в содрогание, есть, если можно так выразиться, немало «воды» — размытой и неопределённой, нефактурной как бы музыки. Но таков «мелос» Чайковского, по выражению известного композитора и музыковеда академика Б.В. Асафьева.
Нельзя не отметить также и того, что определённая часть публики да и пишущие о Чайковском авторы разного рода биографических сочнений и исследований о нём испытывают довольно-таки нездоровый и подчёркнутый интерес к известным тёмным и потаённым сторонам его личности, его психической конституции и биографии. Так, например, в книге об императоре Александре III, на царствование которого пришёлся самый пик музыкального творчества и прижизненной славы Чайковского, известный французский писатель Анри Труайя замечает, что композитор, создавая гениальную музыку, в то же самое время «вёл распутную жизнь, предаваясь противоестественным наклонностям» (Анри Труайя. «Александр III», СПБ, Амфора, 2015, с.170). Император в целом, положительно и с симпатией относившийся к композитору, очень любивший его музыку, по мнению А. Труайя, «никак не мог понять, почему человек искусства, стремящийся к гармонии и совершенству, не вкладывает столько же усилий в упорядочение собственной жизни, сколько он вкладывает их в своё творчество». (Там же).
Всё это несколько напоминает теорию «двух планов», принадлежавшую В.В. Вересаеву (нам приходилось писать об этом на страницах «Слова»), относящуюся к Пушкину: величайший поэт и гений в творчестве и совершенно мелкий и ничтожный человек в жизни, во многом даже неспособный владеть своими страстями. Одиозные же моменты биографии Чайковского давно и хорошо всем известны, точно так же, как давно и достаточно бесплодно дискутируется вопрос и том, умер ли Чайковский естественной смертью от холеры или же покончил самоубийством, опасаясь скандального разоблачения.
Автору этих строк приходилось в своё время слышать в частных беседах с Олегом Михайловым, который когда-то собирался писать полубеллетризованную биографию Чайковского, но по каким-то причинам отказался потом от этого, его твёрдую убеждённость в том, что великий композитор все же покончил самоубийством. Однако так это или нет — всё же не составляет главного. Чайковский, несомненно, интересен не этим — полагаем, что с таким утверждением едва ли кто-то будет спорить. Тем более что в настоящее время опубликованы новейшие материалы и исследования, опровергающие сложившееся мнение об известных склонностях композитора. Лев Толстой, как известно, очень избирательно оценивавший классическую музыку, но, тем не менее, страстно её любивший, однажды в конце 1870-х годов, слушая в одном из московских музыкальных собраний «Andante cantabile» из 2-го струнного квартета Чайковского в присутствии автора, не смог сдержать слез. А находясь под впечатлением известия о кончине композитора в ноябре 1893 года, Толстой в письме к С.А. Толстой писал, что хоть он и совсем мало знал Чайковского в жизни, но что, по его мнению, он был очень симпатичным человеком, хотя «что-то в нём было чуточку неясно».
На этом, кажется, можно и поставить точку.
25 апреля исполнилось 175 лет со дня рождения П.И. Чайковского, и эта крупная юбилейная дата, как говаривали в советские времена, «прошлась по стране», захватив и уральский Воткинск, родной город Чайковского, и Москву, и подмосковный Клин, и Санкт-Петербург, где находится место его вечного упокоения. Везде прошли торжества и концерты, посвящённые Чайковскому, включая даже провинциальную Каменку на Украине, в Черкасской области, где Чайковский часто гостил у своей сестры А.И. Давыдовой.
Несколько лет назад в Москве на Кудринской площади, 46/54 был открыт музей «П.И. Чайковский в Москве» (филиал Центрального музея музыкальной культуры имени М.И. Глинки), первый и единственный музей Чайковского в столице. Музей располагается в десяти комнатах второго этажа, шесть из которых занимал композитор, когда жил в этом доме в 1872—1873 гг., будучи профессором Московской консерватории. В его экспозиции, состоящей из многочисленных и самых разнообразных материалов, подлинных фотографий, документов, мемориальных вещей, принадлежавших как самому композитору, так и его современникам — например, фрак и дирижёрская палочка Н.Г. Рубинштейна, которого Чайковский во многом считал своим наставником, автографов сочинений композитора, показана вся его жизнь и творческая деятельность, и в особенности его связь с Москвой. Посетителей в каждом зале сопровождают музыкальные фрагменты из разных произведений Чайковского, а в концертном зале регулярно проводятся камерно-инструментальные, фортепианные и вокальные концерты, привлекающие всегда большое количество слушателей. Это, безусловно, прекрасный памятник великому музыканту наряду с консерваторией и концертным залом, носящими его имя, и знаменитой мухинской скульптурой, установленной в 1954 году перед зданием консерватории, которую студенты консерватории иногда в шутку и любовно называют «дядя Петя».

Александр РУДНЕВ