Без СДВГ (сдвига по фазе)

Представьте такой сценарий: нет, не Иван Васильевич (это было бы уж совсем смелым экспериментом), а Шурик из знаменитого советского кинофильма переместился бы из 73-го года в Москву наших дней…
Допустим, его путешествие началось бы с ворот в столицу, с аэропорта, например Домодедово. В зоне встречающих — кафе. Меню: мини-шокобон, байтс-шокобон, стикс. Видимо, от слов bites (укусы), chocolate bun (шоколадная булочка), и sticks (палочки). Рядом — аппарат с надписью на русском — «вендинг оператор» (торговая машина)…
Не решил бы Шурик, что бредит? Но вот он в такси: там, по радио — сплошной музыкальный «Голос Америки»: «I’ll be home for Christmas», «White Christmas» и т.п.
Чтобы понять, что он действительно в Москве, Шурик просит отвезти его на Патриаршие.

Там на катке из динамиков несутся те же самые мелодии, что и из автомагнитолы. На окрестных улицах практически ни одного русского названия: парикмахерская «Mr. Right», рестораны «Twins», «Village Kitchen» и т.п. Шурик поднимается до Тверской, но его больше поражает не «Макдоналдс»,  а звуки всё тех же американских колокольчиков «jingle bells» на «рождественской» ярмарке. Шурик как во сне идёт по Тверской. Вот магазин «Москва»  c рекламой на всё окно: «Гарри Поттер и Проклятое дитя». В Шурике просыпается учёный: он хочет понять, не изменил ли будущее, вызвав из прошлого Ивана Васильевича.
Забегает в кафе («Кофе Хауз»), садится за столик, заказывает кофе (— «слава Богу», думает он, — «люди, вроде, говорят по-русски»). Прислушивается к разговору за соседним столиком (кстати, реальный разговор, услышанный автором). Явный «хипстер» спрашивает у собеседника: «Ну, какая у нас ещё адженда?» (от англ. agenda — повестка дня). Тот отвечает: «Ну, нам ещё надо обсудить локер для базы в офлайне». По телевизору что-то говорит Матвиенко, но звука нет: в динамиках звучит западный техно-поп. Шурику опять становится не по себе. Он зажмуривается и надеется очнуться в 73-м. Вдруг в динамиках звучит (в современной обработке и ещё неизвестная Шурику в 73-м году) песня «Поющих сердец»: «Хочешь я в глаза, взгляну в твои глаза, / И слова припомню все, и снова повторю: / — Кто тебе сказал, ну, кто тебе сказал, / Кто придумал, что тебя я не люблю?»
У Шурика теплеет на душе и он понимает, что всё же — дома. Учёный есть учёный. За несколько часов он вникает в суть вещей и даже знакомится с девушкой, как две капли воды похожей на его Зинаиду Михайловну. Завязывается бурный роман. Поселившись у двойника «Зинаиды», Шурик знакомится с Интернетом и за несколько дней  составляет картину мира «будущего». Как-то утром, на интернет-сайте под названием «The Village» (посвящённом … развлечениям в Москве и других городах России) он читает новость о том, что «Роскосмос» открывает в галерее … «Artplay» выставку «Космос. Love» (все названия — не выдумка, выставка под таким название — гвоздь сезона!).
На сайте выставки в разделе «трек-
лист» (то есть «список песен») среди более десятка мелодий (Пинк Флойда, Дэвида Боуи и т.д.) находит … одну (!) русскую — «Время вперёд» Георгия Свиридова. На выставке Шурик обнаруживает экспонат, который (если доработать) сможет перенести его в 73-й год.  Шурик решает вернуться в прошлое, чтобы оставить Ивана Васильевича в 73-м году и вместе с царём изменить испугавшее его будущее…
Но — это «кино». А в жизни — да, кому из нас иногда не хотелось бы изменить настоящее? И разве не кажется порой, что нас куда-то не туда занесло? Но прежде чем мы дружно решим, что все ответы на сегодняшние вызовы — в прошлом (у Ивана или Николая Васильевича), давайте кое-что вспомним. Например, начало «Войны и мира» — засилье французского языка. Или то, что … Белинский критиковал Гоголя, писавшего «Мёртвые души» в Париже, из города … Щавно-Здруй (тогда Зальцбрунн). А Тургенев написал своё знаменитое стихотворение в прозе о русском языке в … Буживале, во Франции. Сегодня русская интеллигенция — во многом, исключительно благодаря усилиям президента Путина, возможно, впервые за несколько сотен лет (за исключением Великой Отечественной и трёх десятков лет с 60-х и до перестройки) перестаёт жить «на краю чужого гнезда».
Страна, а вместе с ней и все мы, открывает заново — и себя, и остальной мир. Этот процесс только начинается, и если пытаться понять его «умом», то кому-то на первый взгляд может показаться, что то, о чём писал Джульетто Кьеза в 97-м году, двадцать лет назад, актуально и по сей день: «…уже не видно, за что можно зацепиться, чтобы устоять против течения. В этой России, втянутой (давшей себя втянуть) все перемалывающей западной машиной, нет сил, интеллектуального потенциала, планов на будущее». Но это взгляд пусть и дружески настроенного, сопереживающего, но — западного человека. Да и сам Джульетто уже так давно не считает. Есть и потенциал — и интеллектуальный, и духовный, есть и планы на будущие — да ещё какие! Люди, которые могут позволить себе отдыхать в любой точке мира, начинают по-настоящему узнавать свою собственную страну и сознательно (а не вынужденно) выбирают отдых (и удалённую дачу) в Крыму. Да, не все — но вы давно там были? Лично я — этим летом, и знаю, о чём говорю. Когда ещё иностранцы раскрывали рты в российских магазинах, восторженно снимали фотографии витрин и испытывали, глядя на них … комплекс неполноценности?! «Только в Москве», говорите? А вы были в универсаме «Глобус» в Ярославле? Моя сестра, приехавшая из Риги, сказала, что была им потрясена больше, чем каким-либо другим московским или европейским супермаркетом. А в Ярославль она приехала с мамой, сестрой моего отца, которая предпочла сделать операцию на руке у ярославских хирургов-ортопедов (а не дома в Риге). Результат превзошёл все ожидания: впервые за много месяцев после травмы, грозившей ей потерей мобильности, она может свободно поднять руку.
Да, мне показалась комичной реклама у входа на территорию храма в Ярославле: «Пекарня Выпечка Джо». Но и храм, и выпечка-то — русские, а Джо нас не одолеет — как не смогли в своё время ни Жак, ни Ганс. И в парижских бистро ещё будут отмечать Масленицу. Ведь теперь её опять отмечают по всей России, да ещё как! Я помню, как, переехав из Донецка в Москву, и путешествуя по Золотому кольцу в начале 80-х с родителями, мы пытались отведать традиционных русских яств, но дивились скромности обедов в местных деревнях. Сегодня достаточно побывать в таких трактирах, как «Попов луг» в Переславле, или попробовать любимский зефир и пряники, чтобы понять, что сегодня — от Ярославля «до самых до окраин» — русская кулинария по-настоящему расправляет плечи, и не только она! Построены тысячи церквей, восстановлены сотни монастырей. А посмотрите на наши парки: если в 90-е, например, в Парке Горького гулял в основном лишь ветер, а полудикие собаки облаивали редких прохожих, то сегодня он заткнёт за пояс Гайд-парк, так же, как Московский ботанический сад (с его садами, велодорожками, оранжереями и пущами, как на «Тропе времени» у Брэдбери) заставит «сдуться» королевские ботанические сады Кью.
В стране начался потрясающий, беспрецедентный процесс выкристаллизовывания всего лучшего, что было в её истории (причём не только сверху, но и снизу — как в случае с «Бессмертным полком»), и даже адаптация и «русификация» определённых мировых достижений. Народные промыслы, но с возможностью заработать на плодах своего труда. Космос, но не потому, что Рязань, Родина Циолковского и Есенина (или любой другой город России) это «колыбель», откуда человеку надо непременно куда-то уехать. В Москву, Силиконовую долину или ещё куда-то… Ещё многое впереди, многое нужно восстанавливать, а многое создавать с нуля. Но это как раз свидетельство того, что, как писал ещё Хомяков (и это верно и сегодня), «жизнь историческая в России ещё крепка»!
По Москве всё чаще можно увидеть обновлённые нашими умельцами в автоателье футуристические машины на базе «Побед» и «Волг»: сегодня есть «запрос» на наш ответ «Бентли» и «Роллс-Ройсам»! Таланты, которые собирают такие единичные шедевры, позволят со временем перезапустить наш автопром, потеснить и «Форда», и «Рено-Ниссан». Скоро «МС-21» заставит подвинуться и «Боинг» и «Аэробус», наконец-то сократит технический «разрыв поколений», который образовался в нашем авиапроме на разломе двух эпох — в 90-е. Кто знает, если бы мы успели тогда выпустить в достаточном количестве и довести до кондиции — даже не «Суперджет» или «МС21», а «ТУ-204», оборудованный ЭДСУ (автозащитой от опасных режимов полёта и ошибок), может, недавней трагедии в Сочи можно было бы избежать? Впрочем, это из серии предположений — «что если?».
ТУ-154 безопасно перевёз сотни миллионов пассажиров и воспитал несколько поколений лётчиков-асов. «Умный» автомат на «Аэробусе» не помог лётчикам на рейсе «Air France» из Рио выйти из штопора над Атлантикой. Подобные ситуации с любым типом самолёта — единичны, почти невероятны. И именно поэтому, если они случаются, принять их невозможно. Катастрофа ТУ-154 в Сочи — одна из таких трагедий.
Новость до меня дошла с опозданием: я возвращался из Подмосковья, был выходной. Но в радиорубке «Европейского» (куда я по пути с вокзала зашёл выпить кофе) в час дня уже не могли не знать о трагедии, случившейся рано утром. Тем не менее везде из динамиков доносились всё те же «Jingle вells», которые сменила реклама «Джей Ди Бургерз», агрессивно предлагавшая выиграть поездку на двоих в Нью-Йорк. Я решил выпить кофе в другом месте… Но было ли в Москве кафе (или площадь), где хотя бы в этот день ставили песни Хора Александрова или как минимум не ярмарочно-карнавальные «мелодии и ритмы зарубежной эстрады», а душевные, соответствующие — и дню, и стране, и духу сопереживания, охватившего, уверен, большинство из нас?
Наверное, на следующий день — в день траура, объявленный президентом Путиным, и радиостанции, и магазины сменили «репертуар» (хотя в тот день радио не слушал и в магазинах не был). Но почему опять и это движение души (которое должно включаться «автоматом») надо взваливать исключительно на президента? Каким же действительно Гераклом ему приходится быть в такой ситуации, да ещё и терпеть упрёки в том, что он якобы «слишком много на себя взял».
Страшно подумать, что случилось бы, если бы он отпустил руль в ситуации, когда столько «пассажиров» ведут себя как потерявшие контроль малыши в слюнявчиках: то норовят жидкость для чистки ванн выпить, то смеются, когда другим больно, то вместо того, чтобы самим отправить в рот ложку, только недовольно размахивают ей, когда что-то, как им кажется, «не так». И повторяют слова и фразы, значения которых не понимают. Как «клиповое мышление» — неверно интерпретированную кальку с на самом деле неодобрительного английского термина «blip culture» (экранная мерцающая культура). Это что-то вроде «разорванного мышления» или даже неврологически-поведенческого расстройства СДВГ (ADHD) — синдрома дефицита внимания и гиперактивности. А некоторые телеменеджеры, как заклинания повторяющие всё вмещающие и часто при этом ничего не значащие словечки типа «контент» и «дискурс», считают «клиповое мышление» уже чуть ли не мантрой — главным условием для успешных «форматов». Только вот «рейтинги» на Новый год им дают старые добрые фильмы — с душой и без СДВГ или, проще говоря, «сдвига по фазе».
Слава Богу, «молчаливое большинство» нашего народа, как у Сент-Экзюпери, ежедневно «просто» приводит в порядок: себя, свою страну, свою планету. Как Сергей Сотников — настоящий герой, за свой счёт содержавший в рабочем состоянии выведенную из эксплуатации ВПП в Ижме. На неё в 2010 году совершил экстренную посадку ТУ-154, летевший из Мирного в Москву. Это приземление, при котором ни один пассажир не пострадал, ничуть не менее чудесно, чем «Гудзонское чудо». Только вот в наших кинотеатрах сейчас показывают «Чудо на Гудзоне» о приземлении на воду рейса «US Airways», а о наших героях — Сергее Сотникове и лётчиках-асах — фильм не сняли.
А многие ли знают о «Чуде на Неве», когда в августе 1963 года Ту-124 «Аэрофлота» приводнился на реку? Всё обошлось (как и через полвека в истории с «Аэробусом») без жертв. Не хотелось бы, чтобы о наших лётчиках судили по новостям о потрясшей нас всех, но одной из единичных трагедий, у которых нет «национальности». Ведь до «Гудзонского чуда» у тех же американцев случилась беда, похожая на катастрофу в Сочи: с 737-м «Боингом» ВВС США в Дубровнике, в котором погибли десятки гражданских лиц во главе с Роном Брауном, министром торговли США. Причинами катастрофы стали «грубейшие ошибки экипажа ВВС США и наземных служб, а также отсутствие на самолете новейших систем навигации». «Боинги» 737 до сих пор летают по всему миру, и катастроф, подобной той, что произошла с самолётом ВВС США в 96-м, с тех пор не случалось… И весь мир судит об американских лётчиках по фильмам типа «Лучший стрелок», «Экипаж» Земекиса, по их моментам славы — по тому же «Чуду» Клинта Иствуда. Нашему кино ещё предстоит дотянуться по уровню до наших лётчиков, одних из лучших в мире, вспомнить о наших героях.
Но и в том, что касается и языка — всё зависит от нашей зрелости, готовности начать с себя. Мы же не будем как в Прибалтике, боящейся русского языка, создавать «языковую полицию», ведь нами движет не страх. И это мы должны попросить мэрию разбавить бесконечные «jingle bells» — на городских ярмарках — нашими замечательными новогодними мелодиями, а не ждать, когда об этом мэра попросит президент, у него и без этого дел невпроворот.
И это мы сами должны решать: говорить «приёмная» и «стойка», а не «рецепция»; «список цен», а не «прайс-лист»; «согласие», а не «консенсус»; «направление», а не «тренд»; «материалы», а не «контент». Это мы решаем, что должны перестать обезьянничать, что мы, запустившие человека в космос и научившие мир русскому слову «спутник», не должны быть «сателлитами» — в том числе и в нашей речи. Как сказал космонавт Георгий Михайлович Гречко: «Яблони на Марсе посадят наши космонавты!». Кому-то это покажется фантастикой, но сегодня, как никогда, будущее зависит от нас — от каждого из нас! Сегодня у нас есть возможность сделать так, чтобы «прекрасное далёко» стало ближе, чтобы оно было в России. Чтобы, если в ней оказался и Иван Васильевич, и Шурик, они бы хором сказали не «прикольно», а «эх, красота-то какая! Лепота!»

Эпилог

Вчера сама жизнь подсказала мне счастливый конец (а не хеппи-энд) для продолжения (а не сиквела) «Ивана Васильевича»… Я пошёл на тренировку в «Чайку», самый большой открытый бассейн Москвы, построенный в 57-м году к Фестивалю молодёжи и студентов…
Из душевой на дорожку длиной пятьдесят и глубиной три метра ведёт подводный ход, который в этот раз показался мне … туннелем времени. Нырнув в него в 2017-м году, я вынырнул … в году этак 80-м, когда впервые, ещё мальчишкой, в него попал. Только вода приятней и мягче. И разделительные дорожки новые — волногасящие, выкрашенные в цвета нашего флага — белый, синий и красный.
Я чувствую себя Шуриком, вернувшимся в будущее, которое ему по душе, без …СДВГ. В морозном воздухе в огне прожекторов искрятся снежинки, под водой проносятся — нет, не комсомолки, но красавицы-спортсменки, а из динамиков со всех сторон льётся одна из наших самых любимых песен: «И уносят меня, и уносят меня / В звенящую снежную даль / Три белых коня, эх, три белых коня / Декабрь и январь и февраль!»
Я поворачиваюсь на спину и смотрю вверх — на огромное вечернее небо, в котором наконец-то стали видны звёзды. В этот момент в стоящем рядом на Остоженке храме Пресвятой Богородицы начинают звонить колокола. Мне кажется, что песня вместе с колокольным звоном доносится до самых дальних уголков Вселенной. «Гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо все, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства…».

Александр КОРОБКО