А у нас — Карабас

Эдуард Бояков. Новый художественный руководитель МХАТ им. М. Горького. «Человек, создающий миры». Так называлась статья о нём, вывешенная полгода назад на доску объявлений. Висит она и до сих пор. Видимо, это кредо. На первой встрече с труппой Эдуард, маленький человек (имеем в виду рост, стильненько приодетый, то и дело взмахивающий своими тонкими балетными ручками, жесты, к слову сказать, очень узнаваемые в московском бомонде), рассказал, что много он в личной жизни делал ошибок, но искусству был предан всегда. Служил — не предавал. И за театр порвёт. Да, мы, собственно, сами порвём за театр, и за кино, и ещё много за что.

Теперь на пятьдесят пятом году он, Эдуард, воцерковился, повенчался, с молодой, понятно, и народил детей. Это радует. Умножает, значит, рождаемость. Ходит в храм. Чего и нам желает. Мы тоже ходим! Но, спасибо!!! Занимается йогой и хочет весь театр в дальнейшем приобщить к этому «православному» делу. Чтоб все артисты к десяти утра в театр, и «ёжиться». Слава Богу, руки у него пока не дошли. Но ещё не вечер. Вообще, стало понятно, что, если ты «православный йог», с Эдуардом будет проще. Некоторые «йогнулись» и воцерковились. Неисповедимы пути Господни.
Ещё Эдуард рассказал, что человек он сердобольный, и в своё время вернувшемуся из-за границы знаменитому питерскому режиссеру Зиновию Корогодскому благородно предоставил кров, и тот прожил у него долгое время. Вспомнилось, почему «свалил за бугор» Корогодский. Он был осуждён по статье 121 УК РСФСР «Мужеложество». Несмотря на приговор, Корогодский не сидел. Но выехать из страны ему пришлось, так как работать с ним больше не захотели. Тут бородатые мхатовские мужики почесали свои репы. Но промолчали.
Надо сказать, что одним из принципов набора в «доронинский МХАТ» было то, что мужики были похожи на мужиков, а женщины на женщин. Что, кстати, приятно отличало этот коллектив. Вскоре была пресс-конференция в ИТАР-ТАСС, где после выступления Боякова, во время прений уже, встала молодая девочка из «Московского курьера» и сказала, что вот, дескать, Вы, Эдуард, заявили где-то, что московскими театрами управляют статусные худруки и жеманные геи, и как же, дескать, Вы, Бояков, не боитесь такое говорить, смельчак Вы этакий — «семерых одним махом»!?
Все слегка обалдели от таких, мягко говоря, несоответствий. Девушка пошла дальше: «Хорошо, что пришли во МХАТ им. Горького Вы, Эдуард, а не такой, например, средний актер и сомнительный режиссёр, как Ширвиндт», — вдруг выпалила она.
Все буквально онемели. Бородатые мхатовские мужики опять почесали свои репы. А кое у кого в зале зачесались и руки. «Прилепина, что ли, попросил бы девушке текст написать», — подумалось мне.
Пускепалис — новый главный режиссёр МХАТ им. Горького на этой же конференции заявил, что на окошке касс театра должна висеть табличка «Билетов нет». Тут мы согласны! Вот, например, во МХАТ им. Горького на спектакль «Синяя птица» никогда нет билетов. А мест в зале тысяча четыреста, а спектакль идёт не менее тридцати раз в году, то есть, объективно кормит театр.
Но новатор Бояков решил его переделать и сделать из двухчасового шестичасовой — это для взрослых, а идущий для детей двухчасовой как-то модернизировать, изменить. Миры же человек создаёт. Ну, и со всем этим «добром» через год на гастроли за границу! Пока вот, спустя полгода, приняли в Ставрополе и Железноводске. Но лиха беда начало. Кстати, а то, что на шестичасовой спектакль стопроцентно никто не пойдет, это не ясно?! И, что взрослым этот спектакль, вообще, условно интересен? Эх, забыл Эдуард фразу: «Лучшее — враг хорошего!». Тут театр наводнился буквально критиками, литературоведами и ещё Бог знает кем. Не раз и не два собирались они в большом количестве и щипали перья этой «Синей птице». Так ни к чему и не пришли. Кто бы сомневался.
Затем собирались эти же критики по теме «Театр будущего». Боже! Что они несли?! Хочется спросить: «Эдуард, а как у Вас с театром настоящего? Он у Вас есть?!»
Вообще много всяких интересных собраний в театре происходит. Артистов там, как правило, не бывает. Ходят какие-то странные люди. Говорят, говорят… «Слова, слова, слова…» Этакие «потёмкинские деревни» или, как говорят военные, «демонстрация военных действий». Понятно, почему артистов там нет. С артистами же что-то делать надо, а не языком чесать. Сама профессия актёрская происходит от слова «акт» — действие. Скажете: «Лирика!» Ладно! По делу!! Провозгласив в театре и в средствах массовой информации, что предан он русскому театру и свято чтит традиции К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко, наговорив много всего о патриотизме и православии, объявив, что последние два понятия — это генеральная линия театра, которая его всегда отличала, а теперь с приходом к власти «трёх богатырей» — Боякова, Пускепалиса и Прилепина — ещё больше отличать будет, жаль, что Прилепин в этой тройке всего лишь «Алеша Попович», всё-таки умный и талантливый, взялся Бояков за дело.
С чего же начал худрук? Со спектакля по пьесе Бергмана «Сцены из супружеской жизни». Поставил спектакль Андрон Кончаловский. Поставил? Нет, лучше сказать, восстановил. А ещё точнее, перенёс на сцену МХАТ. Ведь спектакль уже шёл за рубежом год назад. И сценография похожа, и решение, и артистка Высоцкая в нём играла. Там, кстати, всего-то два артиста — Высоцкая и Домогаров. И оба не артисты театра МХАТ им. Горького. Надо сказать, что вообще эта камерная, очень не российская история, интересна скорее в кино. Текст произведения, мягко говоря, сильно изменён и адаптирован к российской действительности. Режиссёр в интервью заявил, что текст Бергмана не каноничен и что главное — это сохранить авторский анализ человеческих характеров. Любопытное заявление от сына писателя. После спектакля хочется спросить: «Что он Гекубе?..»
Как тут не вспомнить, что настоящий МХАТ (Немировича-Данченко и Станиславского) начинался со спектакля «Царь Федор Иоаннович» по пьесе А. Толстого. И это было событие! И какое!!! Это был настоящий русский реалистический театр! За который, кстати, так ратует Бояков. Впрочем, не буду повторяться. Об этом уже много сказано. Чем же так привлекли генпродюсера эти «Сцены из...»? Ах, да — звёзды, имена: Кончаловский, Высоцкая, Домогаров. Гениальный ход продюсера-создателя «Золотой маски».
Но, простите, это театр, а не фестиваль! Там сыграли, наградили, написали, по ящику показали, и на этом всё. А здесь на каждый спектакль нужно, чтобы зритель приходил, а его ничем, кроме качества, не заманишь.
Перед премьерой Кончаловский заявил, что чайка, изображённая на занавесе театра, всегда летала и по-прежнему летит. Понять бы ещё направление этого полёта. Нам кажется — вниз. Призвал не стыдиться слова «академический» в названии театра, сказал, что это не ругательное слово. Вот Остапа-то понесло... Нет, нет, мы согласны, согласны! И до кучи заявил, что будет ждать Доронину на спектакль с букетом цветов. Не понятно, правда, из речи, кто с букетом – он или она. Но в целом понятно, чтоб «рыбка была на посылках». Ну, и нет Дорониной на спектакле, и не будет… «Какой реакции ждёте от зрителя?» — спросили режиссёра. Ответ: «Чтобы плакали, пугались и смеялись». Вот они, зрители, увидев спектакль, пугаются, даже очень, плачут, испугавшись, естественно, а выйдя из театра, смеются. Куда, мол, попали?!
Но хватит о грустном. Далее был выпущен спектакль по пьесе Ивана Крепостного «Последний герой». Вот псевдонимы они берут, рехнуться можно! Круче только Иван Бездомный. Пьеса сомнительного качества с огромным количеством ненормативной лексики. Думаю, это, в основном, и привлекло Эдуарда. Таков конгениальный, скандальный продюсерский ход.
Впрочем, Эдуарду это не впервой. Он ещё в 2012 году на третий международный платоновский фестиваль в Воронеже пригласил эстонский «Театр 099» со спектаклем «Педагогическая поэма». В спектакле было огромное количество мата, пропагандировались нетрадиционные сексуальные отношения, а по сцене скакал голый мужик.
Здесь во МХАТе Эдик голых мужиков пока придерживает. А вот мат не даёт ему покоя. В процессе постановки мат стал постепенно исчезать, умные люди подсказали Эдику, что мат и МХАТ — вещи несовместимые. И мат исчез совсем. А что осталось? А ничего! Из песни, как известно, слова не выкинешь. Вышло, наконец, сие грандиозное полотно. Чуть больше полутора месяцев репетировали, как, впрочем, и спектакль Кончаловского. Скоростные вы наши! Эдик же обещал к концу года кучу премьер, а за базар надо отвечать. На премьере не более трёхсот человек. Ах, да, майские праздники. Не сезон. Вот, дескать, осенью подтянем зрителя.
Но, что интересно, в это же самое время спектакль, поставленный Валерием Беляковичем «Мастер и Маргарита», который идёт уже двести какой-то раз, собирает зал. А почему? А потому, что он сделан режиссёрски, во-первых, и не на самом плохом литературном материале, мягко говоря, во-вторых.
Ставил спектакль Руслан Маликов. Человек с такой же, как у Боякова, узнаваемой, почти «балетной» пластикой, только ростом повыше и голосом погрубее. Режиссура Маликова сводилась в двух словах к следующему: «Как в жизни. Попроще. Не надо ничего играть». Вот они, актёры, ничего и не играют. Вернее сказать, не действуют. И спектакля нет. Чтобы понять, почему не ходит зритель, Маликов попросил у Боякова дать ему возможность сыграть старика (главная роль) и, что называется, на собственной шкуре почувствовать причину. Эдуард дал добро. И Маликов сыграл. Зритель и на эту «звезду» не очень среагировал. Поиск – вещь, конечно, хорошая. Актёров, правда, жалко! С другой стороны, им не привыкать!!!
Ещё одна премьера. Опять «скороспелка» — около двух месяцев репетировали. «Последний срок» Распутина. Постановка Пускепалиса. Открывается занавес. На переднем плане слева женщина вяжет какой-то половик и рассказывает нам о том, что происходит. Назовём это «от автора». В это время в центре сцены и справа разворачивается собственно действие. Мы видим актёров, не понимающих, куда деть руки, со страшной силой качающих глазную мышцу, чтобы выдавить хоть какую-то слезу, громко и пафосно вопящих текст, который элементарно не разобран, актёров, оставляющих в результате зрителя с «носом», да ещё с «холодным».
Но не это главное. Куда смотрит зритель во время всего действия? Правильно – на бабку, вяжущую половик. Ведь она единственная выполняет хоть какое-то, пусть физическое, но действие. А это как кошка, идущая по сцене. Её не переиграть! Такой вот гениальный режиссёрский ход, а вернее, полная режиссёрская безграмотность. На третий спектакль 30 мая было продано аж восемь билетов! Это можно прямо в Книгу рекордов Гиннесса... Кстати, а как теперь принимаются спектакли МХАТ им. Горького? Каковы критерии оценки? Ведь принимать их должен худсовет, во главе которого стоит президент театра Т.В. Доронина. Но Доронина в театре с конца января не была. Эдуард же, по его собственным словам, звонит ей иногда по телефону и рассказывает театральные новости. То-сё, как спектакль прошёл. Он, вообще, любит по скайпу с артистами, например, прорепетировать. Современный такой. Зная характер Татьяны Васильевны, человека предельно конкретного, представляю, как ей это нравится.
Худсовет остаётся для приёмки спектаклей, но где же он? Ой, он как-то рассосался. Так кто же принимает в результате?! Правильно! Бояков! Создал мир! Принял! Ништяк!!!
А попытка Боякова перевести всех актёров из штата на срочный договор, которая отчасти увенчалась успехом? Испугались люди! Пошантажировали, их купили будущими ролями, деньгами, званиями, очень виртуальными, кстати. Даже Доронина, которая перед уходом не один десяток актёров ввела в штат, даровав им таким образом «бессмертие», предостерегла: «Не подписывайте ничего, не повторяйте моих ошибок!» Но слаб человек! Подписали! Смертный приговор свой подписали!!!
Понятно, почему Дорониной нет в театре. Появись она там хоть в каком-то ракурсе, выйди на сцену, и зритель рванёт в театр. На последних её спектаклях, за неделю до прихода Боякова, но когда уже ясно было, что её «ушли», яблоку негде было упасть. Зачем же ей давать такой козырь, как зрителя, людям фактически её уничтожившим? Можно как угодно относиться к Дорониной, но не признать, что она большая актриса, звезда, событие и т.д., нельзя. И ходили в этот театр на неё, на имя её ходили. Были у театра «доронинские» фанаты, немало их было. И зал был часто полон. Был магнит, он притягивал.
А теперь Бояков! То и дело слышишь: «А кто это? Откуда выскочил?» В творческом-то смысле он и ногтя доронинского не стоит. Не тянет! Не магнитит! И зрителя нет! И не будет!!! Это уже понятно. Зачем же тогда нужен это театральный «статист»? А нужен он, вероятно, для того, чтобы место расчистить. Чтобы людей уволить. Да-да тех самых, которые на договор перешли. Ведь через год его можно будет не продлевать. Потом закрыть театр на реконструкцию, ведь она на двадцатые годы, кажется, назначена, да и уступить место той самой звезде, которая придёт, наконец, возглавить этот театр, звезде, в отличие от Боякова, обладающей талантом, художественным весом, популярностью. Ну, не ей же, в самом деле, весь этот хлам разгребать. Не царское это дело!
Открытие нового сезона! Бояков велел не пускать в театр группу актёров, не подписавших документы о переходе на срочный договор. Что само по себе непостижимо, ведь они работают в этом театре. На этом же мероприятии «разнервничавшийся» лидер договорился до того, что никто – ни Мединский, ни кто-то ещё – не заставит его работать с теми актёрами, которые объявили ему о своей нелояльности. «Карабас, Мы, Барабас! Нам министр не указ!!!» Ну, что же, посмотрим, чего будет стоить ему это заявление! Далее Эдуард Владиславович заявил, что и сам теперь начнёт ставить спектакли в театре, а ведь помнится, на самом первом сборе труппы говорил, что не будет вмешиваться в творческий процесс. Ну, понятно, Пускепалис быстро сориентировался и уже возглавляет другой театр, а «свято место пусто не бывает». А имеет ли Бояков право это делать, ведь у него нет режиссёрского образования? И может ли он театром руководить без этого образования? Вопрос. А какое у него, Боякова, образование, кстати? О!!! Да он оказывается журналист! Стало быть, слова должен уметь подобрать и правильно расставить.
Посмотрим! Тут-то, наверное, справится!!! Вот творческая программа на сезон 2019–2020, размещённая на сайте театра. Приведу лишь некоторые позиции, чтобы вусмерть не замучить читателя: «14 сцен, 9 премьер на Большой сцене, 6 премьер на Малой сцене, 5 премьер на Третьей сцене, 3 премьеры новых драматургических текстов, 7 постановок по прозаическим произведения, 4 спектакля по поэтическим текстам, 20 поэтических спектаклей (с участием этих поэтов), 15 музыкальных спектаклей, 1 спектакль про Атлантиду (музыкальную), 11 спектаклей о прошлом, 5 спектаклей о настоящем, 2 спектакля о будущем, 3 спектакля про древнюю Русь, 4 спектакля про СССР, 1 (очень значимый) спектакль о Великой Отечественной войне, 2 спектакля-сказки, 2 спектакля в жанре фантастики, 3 спектакля про святых, 9 спектаклей с главным героем мужчиной, 2 спектакля с главными героинями — женщинами, 4 спектакля с семьёй в роли главного героя, 1 спектакль с цифровыми людьми в главной роли, 1 спектакль с участием инопланетян. Во как!!! А вот его анонсы к спектаклям. На постере к «Последнему сроку» Распутина начертано: «Смерть ей к лицу». Жанр пьесы Розова «Её друзья» определяется как «весёлая трагедия в стиле ретро». Анонс к «Синей птице» Метерлинка — «Человек рождён для счастья, как птица — для жаркого». Как тут не процитировать хана Кончака из оперы Бородина «Князь Игорь»: «Здоров ли, князь?!» Нам, кажется, не совсем! А ведь труппе с этим год мучиться, и многие из неё за этот год тоже могут «съехать с катушек». М-да, Зощенко на Вас нет, Эдуард Владиславович!!! Поэтому, да простит меня читатель, пришлось всё это мне описать.